Домовой

— Ну тогда сами справимся, — тут же взвилась Ника. — Хочешь, я тебя загипнотизирую? Или…

Договорить она не успела — я тронула ее за локоть, заметив за окном движение, и отдернула занавеску.

— Легок на помине, — ехидно прокомментировала Ника, встречая участкового. Тот остановился на пороге, оглядел нас и вздохнул:

— Так и знал, что без вас не обошлось, Алиса Архиповна!

— Что именно? — подозрительно уточнила я.

— Машина — ваша? — он обратился к сестрице, которая сияла улыбкой во все тридцать два зуба и хлопала глазками, играя в дурочку. Знала, что это его злит. — Не хотите объясниться?

— Ах, маши-ина! — Ника махнула рукой и приглашающее похлопала по свободному стулу: — Да глупости какие… Это я ночью… С управлением не справилась!

— У вас кровь на капоте, — проигнорировав предложение, продолжил Алексей Михайлович, многозначительно смотря на меня. Взгляд его скользил по лицу — аккурат вдоль ссадины. Я мысленно порадовалась, что надела кофту с длинным рукавом — рука зажить еще не успела, да и двигала я ей с трудом. — Дело заводить будем?

— Как только жертва моих водительских умений найдется, так сразу! — клятвенно пообещала сестрица.

С минуту они сверлили друг друга взглядами, потом участковому это надоело:

— Поехали, — бросил он, выходя на улицу, где у калитки стоял уазик. — Протокол подпишете, что претензий не имеется…

— Как скажете… — проворчала Ника, с неудовольствием натягивая куртку.

На месте выяснилось, что наша ночная катастрофа успела собрать аншлаг — наверное, каждая деревенская кумушка сочла своим долгом покрутиться у машины, а ребятня так и вовсе торчала тут с самого утра. Я тут же пожалела, что сунулась ехать вместе с сестрицей — с моей физиономией только сплетни поддерживать — и затаилась на заднем сиденье машины, предоставляя Нике расхлебывать все самостоятельно. Надо отдать участковому должное, он не стал меня вытаскивать из салона, только посмотрел коротко, понимающе, и захлопнул дверь. Я тоскливо уставилась ему в спину. Черт побери, ну что в нем такого? Зачем он мне сдался, скажите пожалуйста?

Затянулось это надолго — пока машину вытащили, пока любопытных разогнали, пока документы подписали, причем последнее происходило уже в участке. Ника поначалу пыталась меня не пустить, но быстро сдалась. Ведомая не то упрямством, не то любопытством, не то обычной женской ревностью, я зашла следом за ними, тут же учуяв ее — запах был острым, специфическим, чужим — деревенские так не пахнут. Я слышала, как женщина ходит за стенкой — на жилой половине дома, но туда нас не пригласили. Пришлось довольствоваться запахом. Опершись на подоконник, я постаралась извлечь из него как можно больше, испытывая мазохистское удовольствие от болезненных ощущений — мне хотелось запомнить эту боль надолго, навсегда, чтобы помнила, дура такая, из-за чего чуть себя не потеряла.

— Алиса Архиповна! — ворвался в круговорот моих ощущений настойчивый голос участкового.

С неохотой вернувшись в реальность, я посмотрела на него.

— Я спрашиваю, вам врач не нужен? Мне Глашу вызвать? — явно уже не в первый раз повторил он.

— Со мной все в порядке, — пожала я плечами, выметаясь из участка следом за Никой.

— Ну? — любопытно ткнув меня в бок, спросила она. — Разнюхала? Кто она?

— Городская, — неохотно выдавила я. — Лет тридцать, наверное… Уверенная, здоровая…

— Шерлок, — презрительно охарактеризовала Ника. — А что-нибудь конкретное?

— Отстань, — огрызнулась я. — Ты когда домой собираешься?

— Как только буду уверена, что ты не превратишься черт знает во что, — отрезала Ника. И тут же добавила: — Ну и когда машину найду. Никто у вас в город не едет?

Закатив глаза, я помолилась всем богам, чтобы Гришке что-нибудь срочно понадобилось в городе. К сожалению, мои молитвы не сбылись. Он, конечно, был рад видеть Нику, однако ради ее прекрасных глаз в город ехать отказался.

— У меня папаня сейчас по деревням разъезжает, — виновато пояснил он, помахивая топором — мы застали его за колкой дров. — Машина каженный день нужна. А ты зачем, кстати, приехала, случилось чего?

Мы переглянулись.

— В гости, — хмыкнула сестрица. — Соскучилась по вам — сил нет!

Остаток дня прошел на удивление спокойно. Выпросив у меня разрешение пройтись по деревне (клятвенно обещая ни к кому не приставать и в сторону кладбища даже головы не поворачивать), Ника ушла. Воспользовавшись ее отсутствием, я полезла на чердак. Ника, могла говорить что угодно, но в деле обуздания собственного зверя у меня гораздо больше опыта, чем у нее. Хотя в данном случае я не просто собиралась его контролировать, я хотела полностью его подавить. Отсечь от себя эту половину — пусть больно, пусть тошно, но все лучше, чем в один прекрасный момент потерять над собой контроль и перегрызть глотки половине деревни. От одной мысли об этом у меня в глазах темнело. Это самое страшное, что может случиться с такими, как я.