Дон-Жуан

Но где ж мои герои? Евнух черный
Их погрузил в каик, уселся сам,
Гребцы взмахнули веслами проворно,
И лодка полетела по волнам.
Как узники, бесчувственно-покорны,
Друзья молчали. Негр велел гребцам
Причалить у стены глухой и сонной,
Рядами кипарисов осененной.

41

Угрюмый негр в калитку постучал,
Железная калитка отворилась,
Он дал им знак идти и зашагал.
Тропинка чуть заметная змеилась
Сквозь заросли густые. Негр молчал.
Ночная мгла давно уже спустилась,
И по такому странному пути
Лишь ощупью могли они идти.

42

Для чащи экзотических растений —
Жасминов, лавров, пальм et cetera —
Я мог бы вам придумать тьму сравнений;
Но нынче много этого добра
Разводят в парниках своих творений
Поставщики базара и двора, —
А все затем, что одному поэту[254]
Пришла причуда странствовать по свету!

43

И вот в глубокой мгле и тишине
Возникла мысль у моего героя
(Она могла прийти и вам и мне!):
«Старик, наверно, слаб, а нас-то двое!
Мы можем безнаказанно вполне
Освободиться от его конвоя…»
«Пристукнем негра!» — другу он шепнул
И даже руку было протянул.

44

«Да, — отвечал британец, — а потом?
Подумайте: ведь если нас поймают,
Нас освежуют попросту живьем!
Варфоломея[255] участь не прельщает
Меня ни в коей мере. И притом
Я голоден. Желудок мой страдает,
И за бифштекс охотно, как Исав[256],
Я откажусь от первородных прав.

45

Мы, верно, очень близко от жилья—
Старик идет спокойно и бесстрастно;
Он знает, что вокруг — его друзья
И что тропинка эта безопасна!
Догадка подтверждается моя:
Вы видите на небе отблеск красный?
Мы повернули вправо наконец.
Черт побери! Смотрите-ка — дворец!»

46

И в самом деле — ярко освещенный,
Глазам моих друзей предстал дворец,
Причудливый, цветистый, золоченый,
Безвкусицы турецкой образец.
Родник искусств Эллады угнетенной
В чужих руках, увы, иссяк вконец:
Раскраска вилл на берегу Босфора
Напоминает ширмы или шторы!

47

Подливок и пилава аромат
Их оживлял по мере приближенья.
Хорошему жаркому всякий рад,
И моего героя настроенье
Исправилось. Участливый собрат
Ему шепнул: «Оставьте все сомненья!
Поужинаем плотно, а потом
О вылазке подумаем вдвоем!»

48

Тот действует на чувство, тот — на страсти,
Порою даже доводы умны,
Иному нужен кнут, иному — сласти,
Иному даже правила нужны;
Но я чужой не подчиняюсь власти:
Рассудку рассужденья не страшны!
К тому же и ораторы, признаться,
Никак не могут кратко выражаться.

49