Дон Жуан

Он был спокоен, холоден и горд
Своим рожденьем, внешностью и саном;
Он был по всем статьям отличный лорд,
Краса и гордость тайного дивана!
Присяге верен, в убежденьях тверд,
Широк в плечах, румян и строен станом…
(Будь я на троне — был бы он, ей-ей,
Одним из первых в челяди моей!)

71

Однако в нем чего-то не хватало,
Как говорил лукавый слабый пол:
В нем внутренних достоинств было мало,
Хоть внешностью он многих превзошел.
Здоровье в нем играло и сияло,
Высок он был, как мачта или ствол
В любви и на войне гордился даром
Всегда держаться перпендикуляром!

72

А все-таки в нем не было того
«Je ne sais quoi»,[86] которому, не скрою,
Обязаны мы более всего
Бессмертной эпопеей древней Трои,
Из-за чего супруга своего
Сменила на безусого героя
Ты, греческая Ева, belle Helene[87]
Богиня всех супружеских измен!

73

Любовь — довольно сложное явленье;
В ней толком разобраться не сумел
И сам Тиресий, знавший, без сомненья,
Полов обоих горестный удел.
Нас чувственность сближает на мгновенье,
Но чувство держит нас в плену. Предел
Несчастья — в их сращенье: не годится
Сему кентавру на спину садиться.

74

Но сердце женщин все чего-то ждет
И счастья ищет в чувстве беспричинном,
Их пустота сердечная гнетет,
И слишком часто грустно без причин им.
Так лоцман в бурный час ладью ведет
Без компаса по гибельным пучинам.
И, может быть, на груды острых скал
Швырнет его с размаху злобный вал!

75

В Шекспировом саду неувядаемом
Есть маленький цветочек; повинюсь
Перед кумиром, всеми почитаемым,
Я к лепесткам прекрасным прикоснусь!
Нам, рифмой и размером притесняемым,
Бывает трудновато, признаюсь;
Но, как Руссо, цветочек созерцая,
«Voila la pervenche!»[88] — я восклицаю.

76

Ax! Эврика! Я понял, почему
Назвал Шекспир «любовью от безделья»
Цветочек свой: лишь праздному уму
Доступно страсти бурное похмелье;
Кто делом занимается, тому
Не может стать любовь единой целью.
Уж ныне аргонавтов корабли
Медею бы с собой не повезли.

77

«Beatus ille procul»[89] от «negotiis!»[90]
Сказал Гораций: но не прав поэт.
В его девизе: «Noscitur a sociis»,[91]
Точней и лучше выражен совет.
Но если б даже на меня набросились
Все те, кем возвеличен высший свет,
Всем заявлю я тоном самым смелым:
Счастливей вас любой, кто занят делом.

78

На плуг сменил идиллию Адам,
Из листьев фиги платье сшила Ева
(Искусству одеваться наших дам
Божественное научило древо!),
И с той поры понятно стало нам,
Что зло, которое познали все вы,
Плод праздности; лишь отдых от работ
Часам безделья цену придает.

79