Читаем Допеть до победы! Роль песни в советском обществе во время Второй мировой войны полностью

Некоторые композиторы не выказывали явных предпочтений и сотрудничали в равной мере с разными авторами. Дунаевский написал 11 песен на стихи 10 разных поэтов, Милютин – 10 песен на стихи шести поэтов; у Бакалова, Морозова, Шостаковича, Мокроусова, Кабалевского, Хачатуряна и Лепина насчитывается не более двух песен на стихи одного и того же поэта. Возможно, это объясняется молодостью композиторов или тем, что песенный жанр занимал периферийное место в их творчестве.

Среди поэтов наблюдаются аналогичные модели сотрудничества. Некоторые поэты явно предпочитали одного из композиторов. Наиболее показательный пример – Фатьянов, который работал исключительно с Соловьевым-Седым. Винников работал в основном с Блантером. Другие поэты при наличии фаворита работали также и с другими композиторами. Лебедев-Кумач написал 12 песен с Листовым, пять – с Александровым, но в числе его соавторов значатся еще 25 композиторов. Крахт чаще всего работал с Листовым, но еще девять песен написаны им с девятью другими композиторами. Ошанин сотрудничал с 20 композиторами, чаще всего с Кручининым (пять песен), с Фрадкиным (три песни) и Гольцом (три песни). На стихи Алымова 19 военных песен написали четверо композиторов: Новиков, Листов, Чаплыгин, Акуленко, а еще 17 песен приходятся на 14 других композиторов. Исаковский написал более половины песен совместно с Блантером и Захаровым, но сотрудничал также с семью другими композиторами. Гусев наиболее активно сотрудничал с Хренниковым (17 песен), однако еще 11 песен поэт написал в соавторстве с четырьмя другими композиторами. Некоторые поэты практически всегда работали с разными композиторами: например, Сурков написал 12 песен с девятью композиторами, а Голодный – пять песен с четырьмя композиторами.

Интересно, что ни возраст, ни поколенческая принадлежность, судя по всему, не играли особой роли при выборе соавтора и формировании творческого дуэта. Иногда соавторы были близки по возрасту или относились к одному поколению: например, Шубин и Ласкин были погодками с Богословским, а у Блантера и Захарова возрастная разница с Исаковским составляла четыре года. В других творческих дуэтах, напротив, объединялись люди разных поколений, при этом какой-либо закономерности не усматривается. Между Ошаниным и Кручининым была разница в 20 лет, между Соловьевым-Седым и Фатьяновым – в 12 лет. При наличии нескольких соавторов их возрастные характеристики могут отличаться в самом широком диапазоне. Очевидно, что фактор возраста не являлся решающим при выборе соавтора.

Не представляется возможным установить точное число композиторов и поэтов, которые писали песни в военные годы, а также точное число написанных ими песен. Причина этого заключается прежде всего в широкой распространенности такой практики, когда композиторы-любители брали стихи известных поэтов и клали их на музыку. Тексты Суркова, Жарова, Ошанина, Лебедева-Кумача и Алымова находили отклик у солдат и моряков, которые превращали их в песни. Из выборки, изученной автором, следует, что к созданию 451 песни, у которых известны имена и композитора, и поэта, причастны 65 композиторов (из них десять – любители или малоизвестные профессионалы) и 95 поэтов (из них 30 – любители или малоизвестные авторы). Среди профессиональных композиторов лидирующие позиции занимают Листов – на его счету 64 песни, Блантер – 42 песни, Александров и Хренников – на счету у каждого по 27 песен. Соловьев-Седой за время войны написал 22 песни. Среди поэтов в тройку лидеров по числу песен входят Лебедев-Кумач – 53 песни, Алымов – 36 песен, Ошанин – 30 песен. На счету у Гусева 28 песен, пятое место делят между собой Жаров и Исаковский – у каждого по 20 песен. Остальные авторы отстают от перечисленных по своей продуктивности в области песенного жанра. Некоторые композиторы отдавали предпочтение крупным классическим формам. Шостакович и Кабалевский написали по четыре песни каждый. Семь песен созданы Хачатуряном. Среди поэтов меньше всего песенных текстов – а именно пять – написал Голодный, и чем объясняется столь низкая продуктивность, непонятно. На счету любителей и малоизвестных авторов, как правило, числится не более одной песни (все подсчеты произведены лично автором в процессе работы над книгой).

Определить точное количество песен, созданных во время войны, представляется крайне сложным по многим причинам. Если происхождение текста не задокументировано, песня не включалась в выборку, поэтому продуктивность некоторых композиторов может быть занижена. Кроме того, в различных областях Советского Союза работали местные композиторы, и для знакомства с их творчеством требуется изучение местных архивов. Композиторы и поэты, которые служили в армии, а также фронтовые авторы-любители писали песни и даже публиковали их в дивизионных или фронтовых газетах, но эти издания имели ограниченное хождение. Наконец, в данной книге учитывается лишь часть бытовавших вариантов одной и той же песни. Многие варианты забыты или сохранились в обрывочном виде.

Перейти на страницу:

Все книги серии Современная западная русистика / Contemporary Western Rusistika

Феномен ГУЛАГа. Интерпретации, сравнения, исторический контекст
Феномен ГУЛАГа. Интерпретации, сравнения, исторический контекст

В этой книге исследователи из США, Франции, Германии и Великобритании рассматривают ГУЛАГ как особый исторический и культурный феномен. Советская лагерная система предстает в большом разнообразии ее конкретных проявлений и сопоставляется с подобными системами разных стран и эпох – от Индии и Африки в XIX столетии до Германии и Северной Кореи в XX веке. Читатели смогут ознакомиться с историями заключенных и охранников, узнают, как была организована система распределения продовольствия, окунутся в визуальную историю лагерей и убедятся в том, что ГУЛАГ имеет не только глубокие исторические истоки и множественные типологические параллели, но и долгосрочные последствия. Помещая советскую лагерную систему в широкий исторический, географический и культурный контекст, авторы этой книги представляют русскому читателю новый, сторонний взгляд на множество социальных, юридических, нравственных и иных явлений советской жизни, тем самым открывая новые горизонты для осмысления истории XX века.В формате PDF A4 сохранен издательский макет книги.

Коллектив авторов , Сборник статей

Альтернативные науки и научные теории / Зарубежная публицистика / Документальное
Ружья для царя. Американские технологии и индустрия стрелкового огнестрельного оружия в России XIX века
Ружья для царя. Американские технологии и индустрия стрелкового огнестрельного оружия в России XIX века

Технологическое отставание России ко второй половине XIX века стало очевидным: максимально наглядно это было продемонстрировано ходом и итогами Крымской войны. В поисках вариантов быстрой модернизации оружейной промышленности – и армии в целом – власти империи обратились ко многим производителям современных образцов пехотного оружия, но ключевую роль в обновлении российской военной сферы сыграло сотрудничество с американскими производителями. Книга Джозефа Брэдли повествует о трудных, не всегда успешных, но в конечном счете продуктивных взаимоотношениях американских и российских оружейников и исторической роли, которую сыграло это партнерство.В формате PDF A4 сохранен издательский макет книги.

Джозеф Брэдли

Публицистика / Документальное

Похожие книги

Время, вперед!
Время, вперед!

Слова Маяковского «Время, вперед!» лучше любых политических лозунгов характеризуют атмосферу, в которой возникала советская культурная политика. Настоящее издание стремится заявить особую предметную и методологическую перспективу изучения советской культурной истории. Советское общество рассматривается как пространство радикального проектирования и экспериментирования в области культурной политики, которая была отнюдь не однородна, часто разнонаправленна, а иногда – хаотична и противоречива. Это уникальный исторический пример государственной управленческой интервенции в область культуры.Авторы попытались оценить социальную жизнеспособность институтов, сформировавшихся в нашем обществе как благодаря, так и вопреки советской культурной политике, равно как и последствия слома и упадка некоторых из них.Книга адресована широкому кругу читателей – культурологам, социологам, политологам, историкам и всем интересующимся советской историей и советской культурой.

Валентин Петрович Катаев , Коллектив авторов

Культурология / Советская классическая проза