Допетровская Русь

Окончательное устройство такие разъезды получили в 1571 году при царе Иване Васильевиче Грозном под руководством одного из знаменитейших его воевод, князя Михаила Ивановича Воротынского. По уставу князя Воротынского было тщательно определено, «из которого города к которому урочищу разъездам податнее и прибыльнее ездить, и на которых сторожах, и из которых городов, и по скольку человек сторожей на которой сторуже ставить». Уставы эти дополнил в 1576 году новый начальник сторожевой службы, боярин Никита Романович Захарьин-Юрьев. При царе Борисе были внесены новые улучшения в устройство дозорной службы. В Смуту служба эта, конечно, расстроилась, но, как только государство оправилось, дозорная служба была восстановлена со всею тщательностью и с новым, более удобным распорядком ее.

Разъездам предписывалось ездить по таким местам, которые были бы «усторожливы, где б им воинских людей можно было усмотреть». Стоять сторожем на сторужах предписывалось «с коней не ссаживаясь, попеременно и ездить по урочищам попеременно же: направо и налево, по два человека». Станов не делать; когда нужно будет кому кашу сварить, то огня на одном месте два раза не раскладывать; где обедали, там не ночевать; в лесах не останавливаться, а останавливаться в таких местах, откуда легко заметить неприятеля. Выслеживать неприятеля сторожа должны были самым тщательным образом и за всякое упущение отвечали спиной. Начальные люди отвечали за исправность оружия и коней своих подчиненных.

Станицы сторожей выезжали в поле в строго определенные сроки. Так, из Рыльска и Путивля первая станица выезжала 1 апреля, вторая – 15-го, третья – 1 мая, четвертая – 15-го и т. д.; восьмая станица выезжала 15 июля, за ней 1 августа трогалась снова первая, 15 августа опять вторая и т. д. Последний выезд совершался 15 ноября, а коли снег запаздывал, то ездили и позднее, пока зима не станет и не занесет непролазными снегами, не оградит вьюгами и морозами московскую границу.

В октябре и ноябре, по заморозкам, когда трава сильно подсохнет, выезжали из крайних городов ратные люди с особым поручением: дождавшись ветреного и сухого дня, когда ветер дул от государевых и украинских городов в степную сторону, они зажигали степь; создавался огромный степной пожар, всесокрушающей огненной стеной уходивший далеко в степь и истреблявший в ней все живое – и притаившегося врага и замешкавшегося своего.

Тщательное устройство охранной службы не замедлило достичь своей цели: с конца XVI века совсем прекратились большие набеги татар, и огромная полоса пустынной до того земли стала доступной для мирного земледельческого труда. В конце XVII века набеги татар превращаются в простые разбойничьи нападения, с которыми легко справляются жители степной окраины своими средствами.

Только в песнях да сказаниях осталась память о тех временах, когда «злые татаровья» выжигали целые города и селения, громили самую Москву и уводили в полон десятки тысяч людей.

Главнейшие пособия: И. Беляев «О сторожевой, станичной и полевой службе»; Д.И. Багалей «Очерки из истории колонизации степной окраины Московского государства»; С.Ф. Платонов «Очерки по истории. Смуты в Московском государстве XVI в.»; И.П. Миклашевский «К истории хозяйственного быта Московского государства».

Стрельцы

Главную часть вооруженных сил Московского государства составляло ополчение служилых людей, которые жили в своих поместьях и на военную службу являлись «конны, людны и оружны» по первому требованию правительства. Благодаря такому устройству военной силы, правительство не всегда могло ею вовремя распорядиться; на случай мятежей и бунтов, когда просто не хватало времени собрать служилых людей, надо было иметь под рукой вооруженные отряды, которые постоянно находились бы наготове. Затем ополчение служилых людей, живших больше по своим деревням, мало любило и знало военное дело. Легко привыкая сидеть дома, такие воины говаривали: «Дай Бог великому государю послужить, только бы сабли из ножен не вынимать!» Сидя дома, такое войско совсем не обучалось военному делу, не знало правильного строя, не умело даже владеть оружием, как следуете, и самое вооружение его было разнообразно и невысокого качества. Ополчение служилых людей было затем войском по преимуществу конным, а пехотные части его, составлявшиеся из приводимых помещиками людей да из людей «даточных и посошных», набиравшихся со слобод и монастырей, были еще более нестройной и неповоротливой толпой, нежели конница служилых людей, которые все-таки хоть готовились служить воинами, а какой-нибудь даточный со своей рогатиной или ослопом – булавой в руках, одетый в сермягу, в «бумажную» шапку и лапти, менее всего был похож на солдата.