Дорога ярости. Как Джордж Миллер создавал культовую постапокалиптическую франшизу

До выхода мультфильма «Делай ноги» в 2006 году Миллер был поглощен танцующими пингвинами, а «Безумного Макса» пришлось отодвинуть на второй план. Когда пришло время вернуться к идее возобновления разработки «Дороги ярости», он решился на немыслимое: пригласить на роль Макса Рокатански не Мэла Гибсона, а другого актера. Одной из причин стал возраст Гибсона, хотя он был предусмотрен сценарием. «Я уже немного староват для этой роли», – признал актер в октябре 2006 года. На тот момент Гибсону было пятьдесят лет. Для сравнения: Харрисону Форду было около шестидесяти, когда он снялся в четвертом фильме об Индиане Джонсе, и около семидесяти, когда он вернулся к своей роли Хана Соло в фильме «Звездные войны: Пробуждение силы».

То есть были и другие факторы. Один из них связан с серией инцидентов, произошедших ранним утром 28 июля 2006 года. Это была ночь, которая коренным образом изменила траекторию жизни Мэла Гибсона. Ночь, которую он, возможно, больше всего на свете хотел бы прожить снова, но совершенно иначе. Она положила начало целому ряду событий, быстро превративших одну из самых богатых голливудских звезд в изгоя индустрии.

Примерно в 2:30 утра Гибсон находился в Малибу, штат Калифорния, двигаясь в восточном направлении по шоссе Тихоокеанского побережья на своем «Лексусе» 2006 года выпуска. Он был пьян и превысил скорость. Помощник шерифа округа Лос-Анджелес Джеймс Ми остановил актера по подозрению в пьяном вождении. Согласно полицейскому отчету, который позже просочился в СМИ, Гибсон сначала был готов к сотрудничеству, но его поведение изменилось, когда помощник шерифа сообщил ему, что он будет задержан за вождение в нетрезвом виде. Разгневанный Гибсон прорычал: «Вот дерьмо». А также: «Вся жизнь коту под хвост», выражая беспокойство по поводу того, что инцидент попадет в СМИ. Когда Ми попробовал усадить актера на заднее сиденье патрульной машины, Гибсон попытался избежать ареста и бросился к своему автомобилю. Ми поймал его и надел наручники. В рапорте офицера подробно описано, как внутри полицейской машины воинственно настроенный Гибсон неоднократно ругался и угрожал ему, называя помощника шерифа ублюдком. Актер заявил, что «Малибу принадлежит ему» и он не пожалеет денег, чтобы «поквитаться». Затем Гибсон начал отпускать антисемитские замечания. Он кричал: «Чертовы жиды!» и «Они ответственны за все войны в мире». Затем Гибсон повернулся к Ми и спросил: «Ты еврей?»

Примерно в этот момент Ми позвонил в участок и попросил сержанта встретить его по прибытии на стоянку. Сержант принес видеокамеру и заснял Гибсона, выходящего из машины. Актер, как сообщается, заметил это и закричал: «Какого черта вы делаете?» А когда увидел женщину-сержанта: «Как, по-твоему, кого ты видишь, грудастенькая?» Новости об этом инциденте, как и предсказывал Гибсон, попали в СМИ и распространились со скоростью лесного пожара.

Комментарии актера сочли бы оскорбительными почти везде, но Лос-Анджелес особенно чувствителен к антисемитизму, по той простой причине, что Голливуд был основан еврейскими иммигрантами. Такие еврейские магнаты, как Адольф Цукор (основатель Paramount Pictures), Карл Леммле (основатель Universal), Луис Б. Майер (MGM), Уильям Фокс (Twentieth Century Fox) и Гарри Кон (Columbia), сыграли важную роль в превращении кино в, возможно, самую влиятельную форму искусства двадцатого века. И по сей день евреи занимают многие ключевые роли в «машинном отделении» Голливуда. Актер принес извинения, сославшись на свою борьбу с алкоголизмом.

Новости о поведении Гибсона стали шоком для актеров и съемочной группы, работавших с ним над первыми тремя фильмами о Безумном Максе. Они знали Гибсона как безобидного человека: артиста и шутника. Возможно, он и был шельмой и пьяницей, но в основном его отличали склонность к шалостям и дурашливое обаяние – именно с таким парнем хочется быть рядом на съемочной площадке. В процессе написания этой книги, интервьюируя десятки людей, работавших с Гибсоном, мы неизбежно касались его в разговорах. Никто не сказал о нем ни одного плохого слова.

Любому человеку, находящемуся в центре общественного внимания, было бы трудно полностью восстановить свою репутацию после того, как подробности той ночи в 2006 году попали в прессу. К сожалению, шоу «Мэл Гибсон: Утрата обожания» только началось, и худшее ждало впереди.

Четыре года спустя, в 2010 году, мир с интересом слушал тайно записанные аудиофайлы с телефонными разговорами между Гибсоном и его бывшей партнершей, российской певицей Оксаной Григорьевой (от которой у актера есть дочь). Григорьева подала на Гибсона в суд, утверждая, что во время ссоры он ударил ее по лицу и сломал два зуба. Началась долгая и ожесточенная судебная тяжба. Согласно сайту TMZ, который рассказал о правонарушении Гибсона в 2006 году и опубликовал утечку полицейского отчета, написанного Джеймсом Ми, Григорьевой было предложено 15 миллионов долларов США для урегулирования дела, при условии, что доказательства по нему – то есть аудиофайлы – останутся конфиденциальными.