Дорога из Освенцима

– Нам пришлось остричь тебе часть волос, но они отрастут. У тебя обязательно будет болеть голова, и мы не хотим, чтобы ты говорила, будто должна что-нибудь делать.

Силка открывает рот, пытаясь что-то сказать. Павел. Она вспоминает последние мгновения в шахте. Сильно огорчившись, она мямлит его имя.

– Не волнуйся, Силка, – говорит Раиса.

– Павел…

– Мне жаль, Силка. Он не выжил.

И в этом моя вина. Это я заставила его пойти.

Она закрывает глаза.

Я проклята. Все вокруг меня умирают или пропадают. Рядом со мной быть небезопасно.

– Силка, у тебя в верхней части спины ссадины и синяки – там, куда упал обломок. Вероятно, когда это случилось, ты стояла наклонившись. Ничего страшного нет, это быстро пройдет.

У нее сбивается дыхание. Не так важно, что случилось с ней.

– А как другие люди?

– Ах, Силка. Только ты можешь беспокоиться о других больше, чем о себе. Благодаря тебе рабочие, вышедшие раньше тебя, в основном в порядке.

Силка радуется, что погибли не все. Но Павел… Ей не следовало быть такой безрассудной.

– А теперь, – говорит Раиса, – я расскажу тебе, как мы будем тебя лечить. Обещай, что будешь выполнять все наши предписания. Не потерплю твоего вмешательства, даже если ты считаешь, что знаешь больше всех нас, взятых вместе. – (Силка не отвечает.) – Я сказала, обещай мне.

– Обещаю, – мямлит она.

– Что обещаешь?

– Выполнять все, что мне скажут, не вмешиваться и не считать, что могу вылечиться сама.

– Я все слышала, – произносит Елена, незаметно подошедшая к ним. – Как наша пациентка?

– Я…

– Я сама скажу, ты только что согласилась молчать, – говорит Раиса.

– Я не обещала, что буду молчать.

– Я получила ответ на свой вопрос. Силка, как ты себя чувствуешь? Где у тебя болит?

– Нигде не болит.

Елена фыркает:

– Я хочу, чтобы ты оставалась в постели еще сутки. Старайся много не двигаться. Пусть организм восстановится, в особенности голова. Полагаю, у тебя сильное сотрясение мозга, и только покой тебе поможет.

– Спасибо, – выдавливает из себя Силка.

– Отдыхай. Я передам женщинам из твоего барака, что ты получила травму, но скоро поправишься. Я знаю, какие теплые у тебя отношения с этими женщинами. Полагаю, они беспокоятся.

Особенно Ханна, думает Силка. Последней бутылочки, которую передала ей Силка, еще на какое-то время хватит.

Мысли Силки возвращаются к Павлу, и по ее щеке сбегает слеза.

* * *

На следующий день Силка, открыв глаза, видит склонившегося над собой незнакомого мужчину. Она даже не успевает ничего сказать, как он хватает ее руку и целует:

– Спасибо, что спасли мне жизнь! Вы ангел! Я смотрел, как вы спите, и ждал, когда проснетесь, чтобы поблагодарить вас.

Она узнает в нем взрывника из шахты.

Рядом с ним появляется Люба:

– Давайте-ка возвращайтесь на свою койку. Я же говорила вам, что к ней нельзя. Силке нужен покой.

– Но…

– Люба, все в порядке, разреши ему на минутку остаться, – хрипит Силка.

– Еще раз спасибо.

– Как вы себя чувствуете? В последний раз, когда я вас видела, вы выглядели неважно.

– Да, мне говорили. Но сейчас мне намного лучше, завтра возвращаюсь к себе домой.

Силка смущенно улыбается:

– Приятно было повидаться. Берегите себя.

Мужчина возвращается на свою койку, а перед Силкой вновь появляется Люба:

– Я слышала, твои решительные действия и команды спасли его и других рабочих. Он говорит об этом не переставая.

– Но, Люба, я потащила за собой Павла, и вот он мертв.

– Тебе нужна была помощь, и он сам сделал выбор.

– Он пошел, потому что я ему нравилась. Теперь я понимаю.

– Ну, значит, он был бы рад, что ты спаслась.

– Можно мне ее увидеть? – За спиной Любы, которая отступает в сторону, появляется Кирилл. – Как ты себя чувствуешь? – с искренним участием спрашивает он.

– Мне так жаль, Кирилл. Так жаль, – произносит Силка, готовая расплакаться.

– То, что случилось с Павлом, не твоя вина.

– Но он стал помогать, потому что я попросила.

– Он помог бы тебе, даже если бы ты не попросила. Наверное, теперь будешь просить меня.

– Вряд ли я захочу делать это снова – выезжать с вами без Павла.

– Не говори так. Конечно ты вернешься, просто надо поправиться.

– Наверное, я не смогу больше рисковать жизнями других людей, – вздыхает Силка.

– Силка Кляйн, обычно ты не говоришь людям, что делать. Они рискуют своими жизнями, потому что ты не просишь. Вот почему они хотят тебе помочь. Разве не понимаешь?

Силка смотрит на Кирилла другими глазами. Его обычная бравада, даже презрение к ней исчезли.

Он чуть касается ее руки своей волосатой лапой:

– Поправляйся, я загляну через пару дней. И, Силка, Павел не был единственным, кому ты нравишься.

Силка не успевает ничего ответить, и Кирилл уходит.

* * *

Силка не сдержала обещания. В следующие десять дней ее выздоровления на нее ворчат и кричат с угрозами привязать к койке. Она развивает наибольшую активность по вечерам, когда персонал уже выдохся. Несколько раз она пытается сделать искусственное дыхание больным, у которых проблемы с дыханием. Но в основном она обходит пациентов, успокаивая их.