Дорога из стекла

– Еще одно движение, и ты вылетишь из окна, не дождавшись полиции, – произносит Шон, вставая между нами.

Хлоя делает несколько шагов назад, в ее глазах мелькает страх.

Шон помогает мне встать на ноги и с ужасом смотрит на мои порезанные ладони.

– Все нормально, – дрожащим голосом произношу я, сжимая его руку.

– Сомневаюсь, – тихо произносит Хлоя. – У вас нет доказательств! Ищут Шона, не меня. А ты, Лиз, его соучастница.

– На пистолете твои отпечатки, идиотка, – отвечаю я.

Внизу слышится какой-то шум. Мы втроем одновременно переводим взгляд на лестницу.

– Никому не двигаться! – говорит вооруженный мужчина в камуфляже, вбегая в помещение.

За ним входят еще человек пять. Сзади них я замечаю Оулдмана.

– Шон Уайт, вы арестованы по подозрению в двух убийствах, – произносит он.

– Стойте! Это ошибка, – говорю я, – вы должны выслушать нас…

Ничего не слушая, начальник полиции достает наручники и продолжает твердить одно и то же.

Я оборачиваюсь на Хлою, которая почему-то стоит молча и куда-то смотрит, чуть прищурив глаза. Проследив за ее взглядом, я натыкаюсь на пистолет, который каким-то образом теперь оказался на равном от нас расстоянии.

Неизвестно, что будет, если он окажется в ее руках…

Я делаю резкий выпад вперед, подбегаю к оружию и пытаюсь взять его в руки, но Хлоя каким-то образом меня опережает. Теперь я всеми силами пытаюсь отвести от себя дуло пистолета, стремительно меняющее направление… слышатся два оглушительных выстрела, и я невольно ослабляю хватку, и эта слабость оказывается непростительной. Теперь я чувствую сталь у себя между ребрами. Холодную и твердую…

– Прощай, – скривив губы, произносит Хлоя.

Все эти секунды я смотрю в глаза своему убийце. А время идет слишком медленно.

…щелчок. Еще один. А потом снова и снова.

В глазах Хлои появляется ужас. Пули закончились.

Девушку оттаскивают от меня, но я продолжаю стоять на том же месте и смотреть в пространство. Я перестаю понимать, что происходит, и не могу смириться с тем, что уже произошло…

– Лиззи.

Такой родной, до боли знакомый голос шепчет мое имя. Я оборачиваюсь и встречаюсь взглядом с Шоном.

Он жив. И я, кажется, тоже жива. Это все, что для меня сейчас важно. Ведь могло все случиться совсем по-другому. Один лишь выстрел и…

Я бросаюсь к Шону: обвиваю руками его шею, прижимаясь к нему крепко-крепко… и лишь на долю секунды забываю о всех тех ужасах, которые произошли.

– Все закончилось, – произносит Шон, проводя рукой по моим волосам.

Я только сейчас начинаю понимать, что произошло. Все постепенно становится на свои места. Каждая незначительная деталь обретает смысл, и в голове складывается целая картинка. Теперь все тайны раскрыты, я добилась того, чего так хотела. Но чувствую лишь опустошение. Кажется, будто это не могло произойти. Не со мной. Кровь, грязь, ненависть, предательство. Все закончилось. Но как мне жить с этими воспоминаниями? С осознанием того, что мир оказался совсем не таким, каким я его себе представляла. Я не хочу принимать эту реальность, она слишком жестока. Близкий человек может погибнуть в любую секунду. Друг – стать предателем. Зависть и злость – побороть человечность.

– Мне нужно задать вам несколько вопросов, – слышу я голос, доносящийся сзади, и невольно прячу лицо в изгиб шеи Шона.

Не хочу ни с кем разговаривать, не хочу ничего рассказывать. Почему они не понимают этого?

Шон прижимает меня к себе еще крепче, словно не хочет отпускать.

– Не сейчас, – произносит он.

– Пока формально с вас не сняты все обвинения, Шон Уайт, вы ведь это понимаете? Нам нужны показания Элизабет, чтобы понять, что произошло. Машина будет ждать внизу.

Я слышу удаляющиеся шаги.

– Как ты узнал, что я здесь? – тихо спрашиваю я. – И… это ведь ты вызвал полицию?

Только сейчас я понимаю, что если бы не Шон… я была бы уже мертва.

– В полиции у меня есть свой человек, который доставляет нужную информацию. Сегодня утром я проснулся от его звонка; он сказал, что ночью убили Эвана Гилмора и убийство повесили на меня. А еще, что этот парень недавно приходил, держа в руках какой-то конверт, но помялся несколько минут возле двери и ушел. Я подумал: Эван наверняка узнал что-то важное… и это что-то, скорее всего, я смогу узнать из содержания конверта. Когда полиция покинула квартиру парня, я взломал дверь и нашел тот самый конверт. В нем было письмо, из которого я узнал о том, что Еву отравила Хлоя. У нее не было алиби. На той вечеринке Эван перебрал с алкоголем и практически ничего не помнил, думал, что Хлоя была вместе с ним, в комнате на втором этаже. Так же думали и остальные. А потом что-то в нем щелкнуло, и он вспомнил, что это было совсем не так. В ту ночь ему совсем не казалось странным, что его девушка почему-то перелезает вниз через окно. Она же была уверена в том, что он спит. Потом он спросил у нее прямо: что это было? И допустил огромную ошибку. Он понял, что Хлоя – убийца, и дал ей об этом знать. В письме было его признание полиции.

– Но он пожалел ее и этим обрек себя на смерть… – тихо добавляю я.