Дорога к Мертвой горе, или Снова о группе Дятлова

Как бы то ни было, они застряли в Вижае на сутки. За это время успели посмотреть кино в клубе и пообщаться с Иваном Ремпелем, местным лесничим — расспросили у него о дороге, сделали копию с плана местности, по которой пролегал маршрут: карты, доступные в те времена населению, были ненамного точнее той, что украшала пачку «Беломора».

Ремпель старался как мог, отговаривая дятловцев от похода в горы, расписывая поджидающие там опасности, в основном погодного характера: бураны и пр. Позже на допросе выяснится, что сам Ремпель в безлесных горах не бывал — пугал туристов с чужих слов.

Дятловцы не смутились: дескать, трудности-то нам и нужны — такой уж поход, третья категория, понимать надо.

Ремпель сменил тактику. Предложил идти к горам не по льду рек Лозьвы и Ауспии, а по квартальным просекам.

Тем, кто не очень хорошо разбирается в лесном хозяйстве, напомним, что такое лесные кварталы: это обширные прямоугольники, на которые разделен практически весь лесной фонд страны. Размеры прямоугольников зависят от того, когда именно создавалась квартальная сетка в конкретном регионе; самый маленький лесной квартал имеет размер 1 × 2 км. Границами кварталов служат помеченные квартальными столбами квартальные просеки, непременно четко ориентированные по сторонам света — тянущиеся строго с юга на север и с запада на восток.

Вот этими просеками и предложил Ремпель дятловцам двинуться к Отортену. Удобно же: можно катить по прямой, не тратя время на объезды буреломов и прочих препятствий, — за квартальными просеками лесники в обязательном порядке следили: очищали их от нарастающего подлеска, от упавших деревьев и т. д.

Дятлов покивал, сказал, что решит позже, каким путем двигаться к горам, — и сказал, очевидно, так, что Ремпель понял: зря потратил время на уговоры, маршрут никто менять не будет. Понял — и посоветовал пообщаться с Чагиным, самым опытным в здешних краях охотником.

Чагин оказался стариком за восемьдесят, но с охотничьим промыслом завязал всего несколько лет назад и знал о тайге все. Он почти дословно повторил все доводы Ремпеля, будто сговорился с ним (а может быть, действительно сговорился: мы не знаем, какой промежуток времени прошел между двумя разговорами). Идите, мол, по квартальным просекам, не суйтесь на речной лед. Дорога на просеках хорошая, лесовозами накатанная, лес опять же от ветра прикрывает…

Но Дятлов не искал легких путей и остался верен выбранному маршруту.

Позже, на допросах, оба — и Ремпель, и Чагин — старательно акцентировали внимание на том, как старались спасти туристов от гибели в горах. Вот только попытки направить группу на лесные просеки никак не объяснить таким старанием. Путь по речному льду от ураганных ветров защищен даже лучше — не только лесом, но и высокими берегами. А путь по квартальным просекам все равно приведет в опасные горы. И поневоле возникает мысль, что горные опасности в истории с уговорами вторичны. Дятлова и его товарищей пытались не пустить в верховья Лозьвы, только и всего.

На следующий день нашлась-таки попутка, и дятловцы двинулись в 41-й квартал — проделали весь путь в открытом кузове грузовика, изрядно промерзнув. Именно там и тогда Юрий Юдин заполучил болезнь, заставившую его сойти с маршрута.

На самом деле с этой простудой не все так просто, и разговор о ней впереди, но официальная и общепризнанная версия звучит именно так: Юдин не смог продолжить путь, застудившись в кузове машины.

* * *

Есть любопытный исторический факт (или легенда, не столь важно). В сохранившейся юношеской тетради Наполеона Бонапарта самые последние слова: «Св. Елена, маленький остров». Будущий полководец и император написал их, когда изучал в военном училище географию среди прочих наук и никак не мог знать, что жизнь его после всех головокружительных взлетов и падений завершится именно на этом островке, затерянном в океане.

А вот чем завершается походный дневник Зины Колмогоровой.

«Ремпель», — написала она и больше не писала ничего.

* * *

Итак, к вечеру 26 января дятловцы попали в 41-й квартал, где обратились за содействием к Георгию Ивановичу Ряжневу. По должности он был начальником лесного участка, а по сути — верховной властью на вверенной территории и над вверенным контингентом. Всеми тремя ветвями власти в одном лице был.

Поселок 41-го квартала в недавнем прошлом — лагпункт в гулаговской системе. Колючую проволоку сняли и вышки убрали, но жилища — все те же лагерные бараки, и одежда у лесорубов на всех снимках характерная: одинаковые черные бушлаты, одинаковые черные ушанки. Зековская «униформа», только нашивки с номерами спороты (их чаще всего нашивали в двух местах: маленькие белые на груди и огромные белые на спине — последние играли роль знаменитого «бубнового туза» на спинах каторжан царских времен: легче целиться в бегущего по лесу).