Дорога к победе

- Ты теперь, по-настоящему мой! - шептала с жаром она в перерывах между поцелуями. И она чувствовала, как в нем от ее поцелуев поднималось желание к ней, и она с жаром откликалась на него. И тогда исчезали мысли о прошлом и будущем. Оставалось лишь настоящее - и оно было богаче и сладостнее, чем все, что до этого испытывал Саша, и о чем могла мечтать Полина.

28

На второй день, рассчитавшись с хозяйкой, где они жили на постое, возвратив ей ведро, тазик, а главное - ведерный чугунок, которым так дорожила хозяйка, потому что он ей достался от матери как приданное, когда она выходила замуж; вытрусили из матрацев перетертую, превратившуюся в настоящую полову солому в недалеко находившийся от амбара овражек и аккуратно сожгли; замесили глину и оштукатурили, видать, давно просивший приложения молодых рук амбар и еще что-нибудь бы сделали, но к огорчению хозяйки, а к их радости приехали за ними дед Минай и Вася.

Увидев подводы, девчата всей гурьбой высыпали им навстречу и, перегоняя друг дружку, поспешили им навстречу.

- Т-пр-у-у, тпру-у, стой! - закричал дед Минай, натягивая вожжи. - Чи вы с ума посходили? Так можно и под лошадь попасть! - остановив лошадь, начал он ругаться на девчонок. Васина лошадь, упершись мордой в передний возок, остановилась сама.

Девушки, как вспугнутые вечерней зарей с дерева галки, окружив повозку деда, а затем и Васи, подняли такой галдеш, что на первых порах трудно было понять, чего они хотели, радовались или чем-то были недовольны.

Они молча смотрели то на открывавшиеся, то закрывавшиеся рты девчат, на взмахи рук - дед Минай с серьезным видом, пытаясь понять смысл говорящих, Вася с лукавой усмешкой на полураскрытых губах. Такое состояние у девчонок длилось недолго - они поняли, особенно по поведению Васи, что их всеобщий разговор никто не слушает, и вначале несколько человек из задних рядов, у молкнув, отошли, а затем замолчали и ближние, стоявшие у самой повозки, и лишь голос Дуси продолжал звенеть в наступившей тишине.

Она говорила с дедом и посматривала на Васю, восседавшего молча на доске - скамеечке впереди возка.

- Спасибо, дедушка Минай, что приехали за нами, - говорила с радостью на лице Дуся. - Мы уже здесь истосковались, глядя на дорогу, и думали: "А вдруг не приедете сегодня, а мы и солому из амбара выбросили, и посуду хозяйке вернули, и съели все продукты за завтраком, надеясь, что ужинать будем дома".

- Как это не приедем? - говорил с обидой в голосе дед Минай, наконец, дождавшись своей очереди говорить. - Да ты в своем уме, дочка? Еще вчера из района пришла телеграмма, не мы, так другие приехали бы за вами. Говорят, сам Митасов звонил председателю - к нам в контору телефон провели, - понизив голос, по секрету сказал дед Минай. - А что, так и надо! Ты теперь у нас орденоноска.

- Вы и впрямь что-нибудь придумаете, дедушка, - сказала Дуся, и на ее щеках от смущения появился румянец. - Какая я там орденоноска, всего захудалая медалишка.

- Но нет, девка, так не говори, - сказал дед Минай, принимая серьезный вид. - В твоем положении эта медаль, что для другого орден Ленина и то, может, не стоит, - назидательно говорил он. - А ты, медалишка... Иной солдат столько для фронта не сделает, а только языком треплет, сколько вы, девчушки, сделали, и этого люди не забудут никогда, и ваши дети, внуки и правнуки будут гордиться вами.

- Вы, дедушка Минай, говорите так, как говорили позавчера на митинге, - стараясь подольстить деду, сказала Оля.

- А что, выступали там не такие люди, как мы, - сразу загордился дед. -Правда, там ученые, но мы, старики, тоже в грязь лицом не ударим. Не зря разменяли седьмой десяток.

- Ну, а вас чем премировали? - слезая с повозки, спросил он девчат, стоявших рядом.

- Кому грамоту дали, кому благодарность от Верховного, - ответила за всех Мотя, стоявшая ближе всех к нему.

- Да ну? - поднял изумленно брови дед. - Такого на селе у нас еще на было, чтобы сам Верховный выносил благодарность простой колхозной девчушке. Значит, поработали вы на славу, а то я думал, начальство языками чешет, чтобы дух поднять на селе во время уборки урожая и в пример вас выставляет. - Ну, думаю, поеду, специально спрошу девчат, так оно, как говорят, или по-другому, - стоя у повозки, говорил он.

- Нет, дедушка Минай, все правда, - дружно ответили девушки, хотя толком и не знали, что там о них говорило начальство.

- Девчатки, а где можно туг у вас привязать лошадь в холодочке, да покормить? - спросил дед, поводя своими белесыми глазами вокруг.

- Да вон под тем кленом, - сказала Мотя, указывая пальцем в сторону клена, развесившего свои могучие ветви, под которыми можно укрыть не только лошадь, но и несколько машин.

При упоминании клена Дуся с Васей, не сговариваясь, переглянулись и рассмеялись, вспомнив, как он свалился с клена.

Дед Минай, а за ним и Вася повели лошадей к раскидистому клену.

- Покормим лошадей, отдохнем немного, да и в обратный путь, - распрягая лошадь, говорил дед Минай Васе. - Ехали мы сюда порожняком, лошади не устали, так что задерживаться нам туг нечего, не у тещи на блинах.