Дорога к победе

- Нет, Оленька! - сказала Дуся. И подумав, продолжила: 'Ты из такой породы женщин, как я понимаю, у которых все в меру - в меру застенчива, честна, в меру доброжелательна к окружающим. Такие женщины становятся хорошими женами и нежными, ласковыми матерями. На таких женщинах в основном и держится русская мораль. Если в жизни у них что-то не получается, то не они виноваты, их просто душат скороспелки, нахалюги и другие всевозможные пройдохи, которые думают только о себе. И ради своей выгоды готовы предать, убить, надругаться над тем человеком, который становится на их нечестном пути к достижению своей, грабительской цели".

- Да, Дуся, ты права. Есть такие люди, даже сейчас в войну, когда, казалось бы, всем дружной семьей надо сплотиться и работать, не покладая рук для фронта, для тех молодых мужчин, которые гибнут за нас. Так нет, набираются наглости и под любым предлогом стараются увильнуть, обмануть рядом с ними живущих, чтобы как то за их счет лучший кусок урвать, получить привилегии. В общем, ведут паразитический образ жизни.

- Оля! - позвала ее Вера, - а вот и чеснок нашелся. На ее ладони лежали две крупные дольчатые, бело-синеватого цвета, головки чеснока.

Воздух тут же пропитался резким специфическим запахом, раздражая ноздри у девушек.

- Ох, какой красавец! Вы посмотрите! - Восхищалась Мотя, поглядывая на головки чеснока. - У тебя, Вера, мамаша молодец, умеет выращивать чеснок, а у нас всегда вот такие головочки.

- Это оттого, что у вас чеснок не любят, - сказала Вера. - А у нас за стол без чеснока не сядут, обязательно надо натереть горбушку хлеба и в борщ или суп бросают.

- Вера! А что взамен я тебе дам? - спросила Оля. Меда у меня нет, конфет тоже.

- Домой вернемся, тогда и расплатишься.

- На, держи! - крикнула Вера и бросила Оле головку чеснока, а та, подставив разжатую ладонь, поймала ее.

- Спасибо,Вера!

- Кушай на здоровье!

- Так что, сала тебе отрезать? - спросила ее Дуся.

- Нет, спасибо! Сегодня же мы покушали, прибережем до завтра.

- Ну смотри, а то отрежу сейчас.

- Нет, нет, не надо! Пусть завтра.

- Ну как хочешь.

- Не хочу на ночь плотно есть, - укладываясь спать, добавила она. - На дворе уже темно, пора и на боковую.

Летний вечер, действительно, подкрадывается незаметно. Только что за горизонтом садилось крупное красное солнце, и вдруг через некоторое время дальние предметы, особенно деревья, как бы начинали удаляться, обволакиваясь и размазываясь в туманной дымке, а затем и совсем исчезали.

Воздух становится все менее прозрачным, а небо из голубого - темно голубым, а затем и совсем темным, и лишь появление мириад звезд, своим подсветом вновь делают его немного просветленным.

В такой период наступающей ночи трудно уложить в кровать молодежь, но утомленные земляной работой девичьи тела постепенно под действием наступающей ночи все больше расслаблялись, переходя в сон. Девчонки спали.

Но Полине не спалось. То ли за день отдохнула, то ли Мотя своим напоминанием о том военном взбудоражили ей сердечко. И хорошо понимала, что это очередная Мотина шутка, а вот поди - не спится.

- Пойду на свежий воздух, поброжу, может, быстрее усну. - подумала она и тихонько, чтобы не разбудить девчат, встала.

Накинув джемпер на плечи, она вышла на двор. Темень, как говорят, была "египетская", и лишь звезды мерцали непрестанно в вышине.

Полина постояла немного, привыкая глазами к темноте, а затем уж прошла к бревнам, лежащим недалеко от амбара.

"По-видимому, хозяин еще до войны заготовил на строительство дома", - подумала она, усаживаясь на краешек одного из них.

В стороне, где проходила трасса будущей дороги, что-то ухало.

"Неужели и ночью работают солдаты?" - подумала она. " По-видимому, они работают в две смены, - догадалась Полина. - А как же со светомаскировкой? Наверное, что-то придумали".

После нетрудового дня мышцы и кости не ныли, тело легкое-легкое. Приятно, ох, как приятно сидеть на вечерней прохладе. И как хорошо, что душный летний день позади: и эта вечерняя прохлада веселила, приятно отражалась в душе.

По губам Полины вдруг пробежала легкая улыбка. Она вспомнила, как несколько дней тому назад встретились им военные, и старший все говорил, а в сторонке стоял Саша и своими бархатистыми глазами исподлобья наблюдал за нею.

И как только она припомнила это радостное чувство захватило ее сердце. Что-то заныло в груди. "Саша... Неужели, это и есть любовь", - подумала она, поеживаясь от вечерней прохлады. А завтра-то, завтра жаркий день и снова рубить киркой ненавистную глину.

Она уселась поудобнее, натянула джемпер на плечи. Вокруг было темно - темно, как в длинном туннеле, и лишь звезды поблескивали в вышине.