Дорога к победе

- То ты слышал их дома, когда они жили безмятежно под крылышками родителей, - отставляя чугунок с супом в сторону с горячей плиты, сказала Дуся.

- А тут, так сказать, самостоятельно они набираются жизненного опыта в приближенных к экстремальным условиях. Тут нам впервые пришлось испытать тяжелый труд, голод, страх и даже, даже внезапную человеческую смерть от немецких пуль. А эти отрицательные человеческие чувства, ты со мною, я думаю, согласишься, очень закаляют характер в людях, делают их более выносливыми к невзгодам, которые встретятся на их жизненном пути.

- Хорошо ты говоришь, Дусь, но лучше бы с этими невзгодами не встречаться, - сказал Вася, поднимаясь из-за стола, где осталась пустая миска из-под супа. - Спасибо тебе за вкусный суп.

- Не за что меня благодарить, - произнесла она, но внутренне осталась довольна Васей.

А он стоял у стола, заложив руки в карманы своих солдатских брюк, и не знал, что дальше делать. Помогать Дусе как будто нечего, а домой ехать, не повидавши девчонок, не хотелось. Повременить надо, они вот-вот должны прийти.

"Успею", - взглянув на солнце, подумал Вася и направился к лошади.

- Ты что, собрался уезжать? - спросила Дуся.

- Да нет, немного еще побуду, - обернувшись, ответил он ей. - Мне хочется девчонок увидеть, может, кто пожелает домой что-нибудь передать. А то еще обидятся. Скажут, был у них и не мог подождать какой-то часик. Я сейчас! - как бы спохватившись, сказал он. - Вот только соберу разбросанный лошадью корм. - И пошел к лошади.

Подобрав травяные объедки под передними ногами лошади, бросил их в ящик и, потрепав Мышастого по холке, спросил: "Как же мы поедем с тобой? По прямой, как и сюда ехали, или в объезд?"

Мышастик, услышав его голос, скосил свои огромные, покрытые тонкими извилистыми сосудами глаза, посреди которых темнели зрачки, и продолжал пережевывать траву.

- Эх ты, Мышастик, так и ничего ты мне не посоветуешь. Придется решать самому.

И вот он услышал песню, вырвавшуюся откуда-то снизу, из-за бугра.

- Вот и девчонки наши идут, - с гордостью произнесла Дуся.

Вася прислушался. - Да, наши поют, - сказал он после минутного молчания. Голоса девчонок он знал хорошо, ему не раз приходилось их слышать в деревне по вечерам и по возвращении домой с полевых работ.

Вот и сейчас он безошибочно по голосу может назвать каждую. Девчонки пели с душой, отдаваясь целиком песне, и от этой самозабвенности песня проникала в самое сердце у тех, кто ее слышал.

Эта песня появилась недавно, во время войны, и ее пел народ повсюду, как в городе, так и в селе, от стариков до малых ребятишек. Вот эту песню пели девчонки, а Дуся с Васей, затаив дыхание, стоя у печки, слушали, и в душе их невольно поднималась гордость за девчонок.

Ведь эту песню сейчас слушали не только они, слушали ее солдаты, работавшие на строительстве дороги, слушали люди, возвращавшиеся с поля, слушали женщины из других отрядов. Эта песня, казалось, проста, но как она у людей поднимала настроение, разжигала ненависть к врагу и вела на борьбу с ним.

Первый куплет песни подхватило наскочившим ветром и унесло куда-то в поле, луг в сторону от них, и они слышали только обрывки слов. Они знали слова и про себя их повторяли вслед за голосами девчат, но ветер сломал строй девичьего хора и унес голоса куда-то далеко, далеко. Но это длилось недолго, всего какое-то мгновение.

И вот снова они услышали, как Мотя начала громко:

...На прощанье сказали герои:

"Ожидайте хороших вестей".

Голос ее звучал громко, с металлическим оттенком, напористо, заставляя следовать остальных девчонок за ней. И они подхватили:

...И на старой Смоленской дороге

Повстречали незванных гостей.

На этот раз ветер не унес слова песни, а приблизил их, и Дуся с Васей поддавшись призывным голосам хора, неслышно для себя запели; вначале только одними губами, а вскоре и во весь голос. Лица их посуровели. Захваченные песней, они забыли о том, что так волновало их недавно.

- Молодец, Мотя! - только и сказала, очнувшись, Дуся.

А песня летела, как птица, набирая высоту и силу разжигая ненависть и печаль. Голос Моти, притихший и опечаленный, наполненный яростной ненавистью, доносил снова:

...Повстречали - огнем угощали,

Навсегда уложили в лесу...

И снова услышали они хор девичьих голосов, звучавших торжественно и

грозно:

... За великие наши печали,

За горькую нашу слезу.

- Нет, что ни говори, а петь наши девчонки умеют, - с волнением в голосе произнесла Дуся. Она явно была расстроена словами песни и в тоже время она была горда за своих подруг.

В этом Вася с нею был согласен. "И откуда столько силы и энергии берут девчата? - думал он, прислушиваясь к песне. - Ведь они, считай, целый день под лучами припекающего солнца копают, а затем бросают лопатами землю, и уж выдохшиеся к вечеру после такой изнурительной работы находят в себе силы петь так задушевно свои любимые песни". От таких мыслей у него в горле даже застрял непрошенный ком и, чтобы избавиться от него, ему пришлось проглотить вязкую слюну.