Дорога к себе. Когда боги против...

— Я знаю, господин полковник, — без особого энтузиазма отозвался лже-каптри с той стороны экрана. Взгляд в сторону генерала был коротким, но Орлов не сомневался, что опознан — знал этого офицера. А раз уж он Шаевского не забыл, тот точно помнил. Других Шторм у себя не держал. — Но все равно тошно…

— Засвербило? — вроде как сочувствующе уточнил полковник, слегка склонив голову, словно рассматривая заново.

«Понеслось!» — мелькнувшая в голове у Орлова мысль отдавала безумием молодости. Вроде и не стар — всего-то перевалило за шестьдесят, но вот те задор и сумасшедшинку, которую пока еще не утратил теперь уже друг, оставил где-то в промелькнувших годах.

Что порадовало — умел Шторм подбирать кадры, — каптри на провокацию не поддался:

— Я сбросил отчет… Там все… — он посмотрел на генерала, как если бы искал поддержки, но взгляд был спокойным, уверенным, пусть и несколько отрешенным, — не так очевидно. Похоже на двойную игру, но информации, чтобы просчитать второй план, у меня нет.

— Принято, — не без самодовольства отозвался Шторм. — Что по Элизабет? — продолжил он уже другим тоном. Многообещающим.

И опять офицер на подначку не купился:

— Из хорошего лишь то, что жива. Из плохого… лучше вам в ближайшее время с ней не сталкиваться, — повел головой Шаевский. Воротник-стойка вряд ли жал, подогнан идеально, если только последствия того, о чем докладывал. С предположениями Орлов не ошибся. — А из очень плохого.… - Опять заминка, отдавшаяся не очень тщательно скрытым сарказмом. — Господин помощник директора Службы Маршалов решил позволить ей снять напряжение, так что ждите… Вряд ли я ошибаюсь, что рванет — Элизабет эту историю выжмет до капли. Видел я одну из последних ее статей — Ромшез успел перехватить, так там и без имен все понятно. И по деятелям из штаба, и по тем… — он поднял глаза на Шторма. Иронии уже не было, но удовлетворение скользило, как если бы она сделала то, о чем мечтал он, — кто на свой страх и риск… — Оборвал себя он сам, отметив легкое недовольство, тенью промелькнувшее по лицу полковника. — Когда прикрывали Мирайю во время первой передачи, взяли парочку игрушек из незнакомых. Похоже, поисковые сканеры. На первый взгляд не разобрать, но это если без привязки к ситуации. А по ней, так они самые.

— И? — Шторм даже не шевельнулся, но напряжение взвилось на порядок. Глаз бури… Вокруг — тишина, но не обмануться.

— Одну я… — он замялся, но не подбирая слова — испытывая терпение. Тоже… штормовская выучка, — присвоил, пока никто не видел. Передам Горевски, как только тот оклемается.

— Вот и договорились, — «обмяк» Шторм, но пальцы привычно прошли по подлокотнику кресла, выбывая марш. Не привычка — привычек у него не было «по умолчанию», всего лишь напоминание, ради чего это все…

«Есть только ты и… победа».

— Господин полковник… — поднялся Шаевский с эргономичного кресла — отчитывался с борта крейсера. Искажающее поле вокруг терминала связи пошло разводами, меняя конфигурацию.

— Нет! — оборвал его Шторм. Холодно и… жестко.

— Господин полковник, — повторил каптри, даже не дернувшись. А ведь должен был, подобный тон Шторма ничего хорошего собеседнику не обещал, — мой рапорт у полковника Воронова.

— Под крыло к Лазовски? — насмешливо, не остудить — зацепить за больное, усмехнулся полковник. — Са-ла-га!

— Я могу быть свободен? — Шаевский продолжал стоять, демонстрируя идеальную выправку. Если бы не бесконечная усталость во взгляде, и не скажешь, что последние несколько дней вместо сна были ударные дозы тонизаторов, а еду заменяли концентрированные высокоэнергетические смеси.

— Можешь, — почти довольно (вопреки обстоятельствам) бросил Шторм и… вырубил связь. Как только мерцание погасло, повернулся к Орлову: — Воспитал на свою голову!

— Отдашь? — вместо комментария поинтересовался генерал. Не только поддержать разговор, подтвердить мелькнувшую мысль.

— Не сразу, — заулыбался Вячеслав, не упустив легкого прищура бывшего командира. — Будет возможность поторговаться.

— Так он у тебя разменной монетой? — качнул головой Орлов, устраиваясь поудобнее.

День оказался неожиданно суматошным. Он и у вице-адмирала Искандера считался чем-то вроде правой руки, пусть и без права на самостоятельное принятие решений вне своих прямых обязанностей, а теперь, когда тот возглавил делегацию в «Изумрудную», как говорил Шторм, «правил бал» вместе с Шмальковым, оставшимся за главного. И ведь не сказать, что хлопот прибавилось, если только ответственности… Всю техническую сторону деятельности Службы внешних границ взял на себя каперанг, ему достались внешние контакты…

В бою было проще.

— Надеюсь, все не настолько очевидно? — довольно наигранно «испугался» Шторм, но тут же сбросил маску, тяжело опершись на столешницу. — Твари мы, Николай! Твари! — Звучало резко, емко! — Они — суки, но и мы не лучше.

— Так и не записывались в святые, — равнодушно отозвался Орлов. Что и его самого иногда… заносило, Шторм знал и так, а для рефлексий явно не время.

— Извини, — Шторм сглотнул, дернул верхний фиксатор, словно не хватало воздуха. — Дай мне несколько минут…