Дорога к себе. Когда боги против...

Храмы на Самаринии поделили между собой три континента. На каждом по десять территорий. Девять из них подчинялись жрецам-наместникам инцул, где обучали адептов первых семи ступеней.

Десятая территория, занимавшая большую часть материка, принадлежала главному Храму, или как их называли, Вершине. Города, заводы, теплицы, поля сельскохозяйственного назначения, леса, реки, озера, моря, космопорты, люди… все это было фактически собственностью того, кто занимал пост лиската — второго после эклиса. Трое лиската имели в иерархии равноценный статус и считались триадой Властителя.

В круг Верховных, который являлся второй ступенью власти, входили двадцать семь жрецов-наместников.

Если верить словам Тормша, то Ильдар был уникумом, став лиската в тридцать восемь. В это время большинство одаренных только заканчивали путь совершенствования, приходя к одному из возможных итогов: жрец высшего посвящения, служитель или… интасси.

Сейчас младшему из братьев Исхантель было сорок шесть…

Еще бы знать, чем это могло грозить именно мне…

— Придет время — узнаешь, — остановившись, развернулся ко мне Ильдар.

— Мой господин умеет читать мысли? — коря себя за забывчивость — одного преподнесенного им урока мне явно оказалось мало, равнодушно (насколько это было возможно) уточнила я.

— Твоему господину, — не без язвительности начала он, — не нужно утруждать себя чтением твоих мыслей. Они написаны у тебя на лице.

— Предупреждение касалось эмоций, — парировала я, тут же спохватившись. Мне не стоило давать ему повод для очередной демонстрации своих способностей.

— Будем считать, что я расширяю список. — Его взгляд стал обжигающе холодным. — То, что могу простить тебе я, не оставят безнаказанным другие.

— Я — кайри господина, — «скромно» опустила я глаза. Тормш, посчитав, что я его не услышала, повторил дважды: «Пока Ильдар называет тебя кайри, бояться тебе следует только его».

— Можешь, когда хочешь, — удовлетворенно усмехнулся тот, посмотрев почему-то на замершего изваянием Дамира, но тут же сменил тон: — Правда, есть еще эклис. Мне не останется ничего, кроме сожаления о твоей скоропостижной кончине.

Сжав зубы, лишь бы не произнести что-нибудь… соответствующее моменту, заставила себя дышать ровно. Спокойствия не было, так хотя бы создать его видимость. Не игрушка — участница поставленного им эксперимента.

Пытаясь, хоть как-то привести в порядок разбегающиеся мысли, перевела взгляд на Дамира. У этого тоже… участь. И еще неизвестно, кто из нас нуждался в большем сочувствии.

Ильдар был довольно высок — метр восемьдесят, не меньше, интасси — сантиметров на десять выше. Схожее телосложение — их тела знали, что такое интенсивные тренировки. У обоих — безукоризненная осанка, легкая походка, уверенные жесты, когда властность одного не забивала раскрепощенности другого.

У Ильдара мягко очерченный раздвоенный подбородок; прямой нос, губы, которые умели и улыбаться, и сжиматься в жесткую, полную гнева линию, короткие светлые волосы. Не идеальные, живые пропорции…

Дамир же, в отличие моего новоявленного господина, напоминал статуэтку. Исковерканную глубоко скрытым страхом, продолжавшую верить и надеяться статуэтку.

— Мы пришли…

На этот раз его движение было плавным. Плащ взмыл волной, когда Ильдар развернулся и, сделав шаг, вступил в темный круг, четко выделяющийся на светлом покрытие яруса, по которому мы шли. Отступил, освобождая место для меня. Дамир вошел на платформу последним.

Наряд жреца, кажущийся на боевом корабле несколько вычурным, меня в заблуждение не ввел. Плащ нес не только декоративную функцию, явно генерировал защитное поле, да и мог скрывать оружие, на подошве сапог — пластины захвата на случай сброса гравитации.

Додумать эту мысль до конца мне не удалось. Круг под ногами осел, провернулся, увлекая за собой… в бездну.

Телепортатор?! У самаринян?!

— Лиската на мостике! — в мгновении дезориентации я не сразу поняла, куда именно мы попали. Вернул меня к действительности возглас, раздавшийся слева.

Когда в глазах прояснилось, пришлось срочно искать в себе остатки самообладания. В приговоре больше не стоило и сомневаться — живой с Самаринии мне не выбраться… Рубка боевого крейсера была не тем местом, куда могли привести имеющего право на помилование.

Сердце бешено стучало где-то в горле, кулаки непроизвольно сжимались, а в душе разгоралась ярость…

Мы на Штанмаре сидели с ним за одним столом, мы говорили о мечтах, которые должны были когда-нибудь сбыться…

— Займи место второго навигатора, — словно и не замечая моего бешенства, приказал Ильдар, коротким жестом указав на зону, вокруг которой «висели» навигационные карты. Линия курса пульсировала среди звезд, все сильнее удаляясь от сектора, где еще можно было рассчитывать на перехват…

Я все еще надеялась на чудо.

— Я не сделаю этого! — глухо прошептала я, твердо решив, что не двинусь с места. Все, что угодно, но не платить предательством за возможность продлить существование.

— Вот как? — обернулся он ко мне с загадочной улыбкой. — Ты слышал, капитан Орин? — поинтересовался Ильдар у кого-то за моей спиной.