Дорога мертвых

Шото снова одел гарнитуру.

– Я потеряю добычу. – Сказал он. – Ты должен дать мне в десять раз больше.

– В пять. – Ответил нечеловеческий голос. – Это больше, чем ты сможешь унести.

– Торгуешься?

– Нет, предлагаю разумную цену. Наша награда в сотни раз ценнее того, что ты можешь получить с людей, которых сейчас подкарауливаешь.

– Ты видишь меня?

– Я вижу все. Твое решение?

– В семь раз.

– В шесть. Не ввязывайтесь в бой, избегайте стычек – или за вами пойдут военные патрули.

– Сам знаю.

Рольф привлек его внимание, отчаянно жестикулируя, и Шото отрицательно покачал головой. Грузовики приблизились, и он почти почувствовал, как по его людям, разбросанным среди развалин, пробежала дрожь предвкушения.

– Не дергаться. – На всякий случай приказал он, хотя знал, что без его приказа не двинется никто. – Этих пропускаем.

– Почему? – Удивился Рольф. – Они жирные, как…

– Пропускаем.

– Разумно. – Прокомментировал его слова голос в гарнитуре. – Еще километров десять вы сможете проехать по хайвею, дальше придется свернуть. Я предупрежу вас, когда рядом окажутся патрули, и проведу безопасным путем.

– И это для того, чтобы взять одного человека?

– Если сможете, возьмите больше. Живыми! – Голос сделал ударение на последнем слове. – От мертвых мне пользы нет.

– За каждого живого награда больше?

– Только за тех, кто будет целью. Остальные меня не интересуют.

– Хорошо, ты получишь их. Но мне нужно больше людей. Если ты все видишь – выведи на меня еще Пауков.

– Конечно, ты можешь рассчитывать на мою помощь. До тех пор, пока выполняешь мои приказы.

– Плевал я на твои приказы, мне нужна только награда!

– Но ты выполнишь их, чтобы ее получить. – Возразил голос. – Я умею награждать, а ты достаточно умен, чтобы следовать моим советам. Из тебя получится хороший новый вождь.

– Для Пауков, что ли?

– Для всех… рейдеров. Только следуй тому, что скажу я – и выживи.

Рольф издал звук, отдаленно похожий на рычание. Грузовики не торопясь следовали мимо, и Шото мог без труда разглядеть за мутными пластиковыми щитками расплывчатые пятна человеческих лиц – мужчины в кабинах, женщины в трейлерах.

Много женщин, наверное.

– Я не верю тебе. – Сказал он. – Если бы ты мог все – то мы были бы не нужны. У тебя нет власти здесь, среди песков. Все, что ты можешь – это торговаться.

– Знания – самое сильное оружие. – Мгновенно ответил голос. – Ты из тех, кто понимает это. И ты можешь найти применение другому оружию, которое я тебе дам.

– Ту Змею, с ее рейдом, положили из-за тебя.

– Но теперь мы знаем, на что способен враг. Я объясню тебе, как напасть тогда, когда они не будут готовы, отвлекутся, или разделятся. Устроить засаду.

– Что делать с ними потом?

– Отойти в пустыню, как ты привык. Мы заберем их.

Последний грузовик миновал ракетометчиков. Пыль повисла над хайвеем, ее облака складывались в рисунки – и все они означали сомнение.

– Не знаю. – Сказал Шото, рассматривая рыжий затылок Рольфа, бормочущего что-то себе под нос. – Мои люди будут недовольны.

– Я уверен, что ты с ними справишься.

– Чувствую, всего ты не говоришь.

– Никто не помешает тебе принять решение уже после того, как я назову цель.

– Хочешь сказать, я знаю, кого нужно взять?

– Ты уже встречался с ней раньше, и ничего страшного не случилось.

Шото кивнул, вглядываясь в пыльные облака. Теперь в них не было фигур, но сомнение все еще оставалось – внутри него самого.

– Часто такое не предлагают. – Произнес он, и взмахнул рукой, приказывая ракетометчикам отойти к машинам. – Жалеть буду, если не выслушаю. Говори, пока я не передумал.

I.

Хайвей ложился под колеса, как линия на знакомой ладони ложится под пальцы.

Кажется, за месяц Мириам могла выучить его наизусть, если бы захотела – и вести кар с завязанными глазами. Штурвал слушался легко – кар рейдеров, да еще и без крыши, был гораздо легче ее грузовика. Когда это было? Десять дней плюс еще четыре, или пять?

Она чувствовала себя потерявшейся во времени, в бесконечно повторяющемся движении по знакомой дороге. Трейлеры цирка вытягивались цветной цепочкой в разбитом зеркальце заднего вида, теряясь в пыльном хвосте ее кара, выныривая и пропадая в желтом дрожащем мареве, прогретом до свечения воздухе над хайвеем. Старая Атланта осталась позади, но Мириам все еще чувствовала ее присутствие: разрушенные башни, деревья, прорастающие сквозь них, а главное – ее взгляд. Она почему-то была уверена, что это смотрит именно город – не то огромное нечто, называющее себя Иштар, а город. Разрушенный, но все еще живой.

В какой-то момент, когда мелькающие справа развалины сменились низкими дюнами, укрывшими фундаменты домов, она вдруг почувствовала, что чего-то не хватает вокруг – в гудении двигателя, шипении горячего ветра, разбивающегося об острые обломки пластикового щитка, прикрывающего кабину спереди.

Замолчала Суонк.