Дорога между звезд

— Как бы нам всем не пришлось раньше времени искупаться! — напомнил я о нашем неприглядном положении. — Продолжим отдых! Но один теперь будет нести вахту, следить за показаниями анализатора. И вручную добавлять кислород. Николя, дежуришь первым. Через два часа разбудишь меня.

На этот раз сон сковал мои веки моментально. Затем я провел два часа, зевая и тупо пялясь на датчик анализатора. Каждые десять минут открывая вентиль баллона с кислородом. Затем вновь поставил на вахту Николя. Тот отнесся к этому с пониманием — ведь Роберта надо было щадить. Хоть он и бравировал изо всех сил, но помяли его все-таки основательно в последней передряге. А в свете предстоящих событий каждый лишний час сна для него являлся лучшим лекарством.

Еще через час нас разбудил вызов Цой Тана.

— Милая, — ласковым голосом заворковал он, — как все-таки жаль, что не смогла со мной полететь на Оилтон. Я просто в восторге от местного климата. Пока еще не летаю по всей планете, прохожу бумажный карантин, но зато взял катер и выехал на рыбалку. Море здесь почти пресное, опасных хищников нет. Я даже искупался малость. А теперь вспоминаю молодость — занялся рыбалкой. Но хоть и закидывал удочку раз десять, так ничего и не поймал!

По нашим кодам это означало: нахожусь от вас примерно в десяти километрах, вокруг ни одного постороннего объекта.

— Прекрасно! Тогда мы начинаем готовиться к всплытию! — стал инструктировать я. — Ведь только на сам этот процесс уйдет часа полтора. Засекай время — через четверть часа начнем выравнивать внутреннее давление с забортным. На это уйдет двадцать пять минут.

— Дорогая, — удивился Цой Тан, — а ты не хочешь прилететь ко мне на своем кораблике? Зачем тебе лишние пересадки?

— Увы! Или этот «кораблик» должен полностью всплыть на поверхность, или надо покидать его на грунте. При первом варианте он может привлечь к себе излишнее внимание. Так вот, пока повысим внутреннее давление, наденем гидрокостюмы и акваланги. Водичка-то внизу холодная! Затем пять минут на затопление батискафа и открытие крышки. И еще сорок пять минут на медленное всплытие по буйрепу. Итого через полтора часа мы будем ждать твой катер на двенадцатиметровой глубине. Смотри не опаздывай — у нас останется воздуха совсем ничего.

— Обижаешь! Ты ведь знаешь мою пунктуальность?!

— Перед остановкой заложи над нами несколько лихих виражей — так мы тебя легче локализуем. А после постановки в дрейф опустишь с носового шканца двойной линь в воду. Когда мы закрепимся под днищем, тройным ударом оповестим о готовности. Скорость держи не больше восьми-девяти узлов. Как доберешься к скалам возле пляжа, стопоришь ход и пытаешься вновь порыбачить. Когда мы выберемся из-под днища, я тебе дам короткий сигнал на крабер. Свяжешься после этого с нами и обрисуешь обстановку вокруг себя и на пляже. Может, даже проследишь за нашим выходом среди купальщиков. Все понял?

— Без проблем, дорогая! В здешних магазинах постараюсь найти для тебя шикарный подарок!

— Тогда не превышай скорости и жди сигнала!

Не скажу, что с глубины в сто двадцать метров так уж сложно всплывать на поверхность. Но осторожность соблюдать надо. Да и времени потратить изрядно. Начнешь всплывать чуть быстрее — и кессонная болезнь обеспечена. А потом лечись несколько месяцев в барокамере!

Поэтому мы действовали педантично, соблюдая все пункты инструкции. Выравняли давление, проверили акваланги, затопили батискаф и вышли из него наружу. Стравили специальный электронный буйреп, оконечность которого всплыла вверх и застыла на запрограммированной десятиметровой глубине. И стали подниматься, делая продолжительные остановки на заданных глубинах. Из нас троих никто не страдал боязнью водных глубин, так что подъем прошел успешно и строго по графику.

А когда мы зависли на последней отметке в двенадцать метров, послышалось гудение мотора и почти рядом с нами стал выписывать пируэты катер с нашим товарищем. Остановился он немного в стороне, но со вполне расчетно допустимой погрешностью. И уже минут через двадцать мы надежно закрепились под днищем и медленным ходом двинулись к берегу.

И вовремя. Лишь только мы забрались внутрь скалистых нагромождений, как у Николя включился последний, пятиминутный резерв воздуха. Подвела нас батарея, подвела! Из-за нее приходилось рисковать и выходить на пляж в дневное время. Хорошо хоть облачность усилилась и меньше телескопов могло рассмотреть нас на небольшой глубине.

После соединения с Цой Таном тот стал рассказывать:

— А народу здесь! И откуда столько бездельников набралось?! Ну ладно у меня… профессия такая! А они? Неужели тоже деньги девать некуда? Ты б только видела, дорогая, — даже несколько загорелых обезьян по скалам лазят! Возле самого пляжа, по самому высокому гребню! Им оттуда наверняка все вокруг прекрасно видно!

— Понял! Попытаемся им на глаза не попадаться!

Мы в это время лихорадочно сбрасывали с себя гидрокостюмы и акваланги. Прикрепляли себе на бедра пакеты с одеждой, документами и деньгами.