Дорога на эшафот

Майор наморщил свой курносый нос и тяжело вздохнул, а потом все же выдавил, показывая, на какое нарушение устава он вынужден пойти:

– Ладно, чего-нибудь придумаем, но только не сразу. Есть у меня несколько выбывших, а питание на них пока не отменено. Так что не пропадет твой дневальный. Как звать-то?

– Сашка! – откликнулся тот, а потом степенно добавил: – Александр сын Тимофеев.

– Идите! – кивнул головой Княжнин. – Некогда мне сейчас.

– Ваше высокоблагородие, разрешите еще одну просьбочку, – Мирович догнал майора у ворот, что выходили на узкий кривой переулок. – Мне тут по важному делу отлучиться придется на несколько дней. Ставлю вас о том в известность.

Княжнин внимательно оглядел его, словно увидел впервые, провел тыльной стороной руки по усам и ответил:

– Свалился ты на мою голову со своими просьбами, заданиями. Ладно, жалованье выдадут, рассчитаешься. А так, езжай, куда хочешь, но ежели перемена дислокации будет, пеняй на себя: ждать тебя никто не станет. Все понял?

– Так точно, ваше высокоблагородие, – вытянулся Мирович, – не подведу, вы же меня знаете.

– Век бы не знать, – вполголоса ответил майор и пошел, не оглядываясь, на улицу.

Василий устроился в небольшой квартире, где ему отвели отдельную комнату, а Сашку хозяйка определила на кухню и, судя по всему, даже рада была, что у нее появился помощник, который мог и дров, и воды принести, и пол помыть при случае. Нашлось место на хозяйской конюшне и для их кобылки, и даже воз старого сена удалось раздобыть вездесущему Сашке.

Мирович же все эти дни обдумывал, как ему вывезти в Кенигсберг Урсулу с ребенком, и поэтому при выборе квартиры остановился именно на отдельной комнате. И о своей отлучке он предупредил майора Княжнина, имея в виду поездку за Урсулой. При этом он абсолютно не сомневался, что она согласится ехать с ним, а уж здесь они найдут батюшку, который их обвенчает. Впрочем, Урсула наверняка была немецкой веры, но и это было разрешимо. После известия, что у него есть сын, Василий сильно изменился, и все ему казалось выполнимо и не составляло труда найти решение для выхода из любой ситуации.

Он с улыбкой вспоминал свое столичное приключение и мечты, которые им там овладели. Как это глупо и смешно! Та, о ком он мечтал, была женщиной замужней, и вообще, что он мог ожидать даже при самом благоприятном для себя раскладе? Несколько коротких тайных встреч? Да и то вряд ли они произойдут. Кто он и кто она?! Нет, то все его юношеские фантазии, не имевшие ни малейшей основы. А вот Урсула – это другое дело. Он знал, что она чуть старше его, и непонятно по какой причине не вышла еще в молодые годы замуж. Но это такой пустяк! Главное – у них общий ребенок, а все остальное – полнейшая чепуха…

Куда ее пристроить, если начнутся военные действия? А то, что война будет продолжаться, в том он нисколечко не сомневался. Не зря армия сосредоточилась на севере Пруссии, откуда открывалась дорога в центр страны. Он перебирал разные варианты, куда определить Урсулу с сыном в случае выступления в поход. Вернуть обратно в дом к отцу? Нет, этого он не хотел. Соседи не поймут. Тем более, когда узнают, что она вышла замуж за русского офицера. Брать с собой к месту боевых действий – эту мысль он отбрасывал сразу, поскольку не хотел подвергать свое семейство опасности. Хотя многие офицеры тайком везли с собой жен или любовниц, выдавая их за прислугу и всячески скрывая от глаз начальства. Но то не его вариант. Нет, нужно было другое решение.

И тут он вспомнил о бабке Пелагее и своем дядьке, что худо-бедно, но обустроились где-то под Полтавой на старых дедовских землях. Вот если бы Урсулу и ребенка переправить туда, то… Может, и он бы после окончания Прусской кампании подался бы туда. Сколько войне ни тянуться, но когда-то она закончится…

Василий надолго задумался. «В Полтаве тепло, – думал он. – Летом яблочки, груши пойдут, для ребеночка то, что надо. И мне там легче будет определиться. Выйду в отставку и заживу потихоньку…Только как их переправить туда из Кенигсберга?»

В это время в комнату к нему заглянул Сашка. Он весь сиял, и ему явно хотелось сообщить какую-то новость.

– Говори, – кивнул головой Мирович. – Вижу, с какими-то новостями пожаловал. Что там случилось?

– Да не поверите, Василий Яковлевич, сейчас только земляка встретил из Нарвы…

– Рад за тебя, – продолжая думать о своем, холодно отозвался Мирович, давая понять, что разговор окончен. Ему хотелось остаться одному и подумать, как переправить Урсулу с сыном в Полтаву.

– С обозом его отправляют за каким-то оружейным припасом то ли в Черкассы, то ли на Полтаву…

– Куда? – подскочил с койки Мирович. – Его словно молния пронзила, и он тут же решился воспользоваться подвернувшимся ему случаем.

«Видать, не зря дед Иван приходил, знак мне подавал, что надо на родину предков своих двигать. Ой, не зря! Такая удача раз в жизни бывает», – торопливо соображал он и не сразу услышал Сашкин ответ:

– Как куда? Куда отправляют, туда и едут на нескольких санях, обозом. Видать, груз велик.