Дорога особого значения

— А тогда так, — стал раздавать указания Подкова. — Этого… — он запнулся, — этого фашиста мы кончать не будем, коль уж обещали. Но и отпускать его тоже не станем. Ты и ты, посторожите его в этом закутке. И объясните ему, что он должен вести себя тихо. Остальные расходятся. А ты слетай по-быстрому к Музыканту и Угрюмому и приведи их ко мне.

* * *

— …Вот, значит, такие дела, — закончил рассказывать Подкова. — Раскололся этот Осипов, как грецкий орех. Да оно и понятно — каждому хочется жить. Даже фашисту… В общем, то, что я обещал, я выполнил. Можете забирать вашего фашиста. Он там, в закутке, под охраной. Обещал вести себя тихо.

— Спасибо тебе, — сказал Раздабаров. — Рад, что ты не оказался сволочью и не скурвился.

— Обижаешь старого больного человека, — скривился в улыбке Подкова. — Ну, ступайте. Воюйте… Да, кстати. На нас как на свидетелей нигде не ссылаться. Все равно ведь ничего не скажем. Потому что не по понятиям.

— Договорились, — улыбнулся Раздабаров.

…Как и было уговорено, Карагашев в эту ночь ночевал в лагере. Притом неподалеку от спального барака, где спали заключенные. Поэтому вызвать Карагашева условным знаком было просто.

— Группы захвата готовы? — спросил Лыков, оставшись с Карагашевым один на один.

— Готовы, — ответил следователь.

— Где Сальников и Белов, вам известно?

— Белов у себя дома, — ответил Карагашев. — За его домом ведется наблюдение. Так что он никуда не убежит, даже если и сильно захочет. А Сальников сейчас у себя в кабинете. Я организовал ему срочный вызов. Поднял по тревоге… Он все интересовался — а что, а почему… Я ему сказал: узнаешь потом.

— Молодец, — улыбнулся Лыков. — Ты все правильно сделал. Ну, вяжите этих ребятишек. Они того заслужили. А когда повяжете, дай нам знать.

— Обязательно, — сказал Карагашев.

* * *

Через полтора часа Карагашев вызвал к себе сразу двоих — Раздабарова и Лыкова.

— Судя по тому, что ты нас выдернул обоих, и глядя на твою счастливую физиономию, можно сделать вывод, что все в порядке, — сказал Игнат. — Я не ошибаюсь?

— В полном порядке! — выдохнул Карагашев. — Взяли всех — и Белова, и Сальникова. Ну и, конечно, Осипова.

— Вот и славно! — хлопнул в ладоши Раздабаров. — Что Сальников и Белов? Небось протестовали и недоумевали?

— Не без этого, — улыбнулся следователь. — Особенно Белов. Да как вы смеете, да я честный советский человек… А Сальников, конечно, ничего подобного не ожидал. Тут мы его, можно сказать, застали врасплох. Но, как бы там ни было, а начало положено. Хотя вам еще много предстоит потрудиться.

— Нам? — удивился Раздабаров.

— Ну, так шпионы, диверсанты и всякая иная фашистская сволочь — это же ваши подследственные. Ведь это же вы у нас СМЕРШ.

— А, ну да! — чуть смущенно улыбнулся Раздабаров. — Я все забываю, что я теперь смершевец… А потрудиться придется, тут ты прав. Не думаю, что Белов и Сальников с охотой вывернут перед нами свое поганое нутро. Я так думаю, что они будут сопротивляться до последнего. Да и всех прочих диверсантов-подпольщиков мы еще не выдернули. Даже не знаем, в каком количестве Осипов их навербовал.

— Ну, это дело не такое и сложное, — сказал Карагашев. — Думаю, Осипов назовет их имена просто-таки пулеметной скороговоркой. Сломали его блатные. А со сломанным человеком говорить просто. Хотя и противно.

— Это — да, — согласился Раздабаров.

— Ну, а нас-то когда выдернут из лагеря? — спросил Лыков. — Сдается, мы свое дело сделали.

— Да хоть сейчас! — сказал Карагашев. — Тем более что на этот счет уже поступило распоряжение от вашего начальства. Нечего, говорят, им прохлаждаться в лагере. Так что собирайте вещички, да и на свободу с чистой совестью.

— Это мы мигом! — обрадованно сказал Лыков. — А то ведь надоело быть арестантом! Безрадостное это дело! Как они только терпят — настоящие арестанты? Скажем, тот же Подкова…

— Да, Подкова, — задумчиво произнес Раздабаров. — Подкова… Вот что, Карагашев. Ты нас тут малость подожди. А мы — мигом. Только слетаем в одно место и сразу же вернемся.

— Это еще куда? — удивленно спросил Лыков.

— К Подкове, конечно, — ответил Раздабаров.

— Это зачем же? — еще больше удивился Афанасий.

— Попрощаться надо с человеком, — просто ответил Раздабаров.

— Ну да, — согласился Лыков. — Попрощаться… Я как-то об этом и не подумал. В самом деле… В общем, Карагашев, ты нас жди. Мы скоро.

…Утомленный последними событиями, Подкова уснул, едва добравшись до своих апартаментов. Однако же долго спать ему не пришлось. Сквозь сон он почувствовал, что кто-то трогает его за плечо.

— А? Что? — вскинулся Подкова. — Кого надо?

Рядом с ним стоял блатной-телохранитель.

— Тебе чего? — спросил Подкова.

— Там к тебе пришли, — сказал телохранитель. — Говорят, что по срочному делу.

— Кто еще такие? — зло спросил Подкова.

— Музыкант и Угрюмый, — проинформировал телохранитель.

Вид у Подковы был таким, будто бы он вот-вот готов произнести вслух множество витиеватых слов, но сдерживает себя из последних сил.

— Зови, — только и сказал он.

Вошли Раздабаров и Лыков.