Дорога праха

21-й год от Возвращения на Поверхность остался в истории не только как «Год Оружия». Обскуры в те времена имели статус рабов и против Белой Длани восставали уже трижды. С последнего восстания, в народе прозванного Напрасным, минуло пять лет. Название говорящее – рабы не получили ничего, кроме новых жертв, а Белая Длань продолжила воспитывать резистентов и взращивать в них непомерные амбиции. Только княжеские посты освобождались не так быстро, как того хотели Белые выпускники. Мелин стал первым в своём роде. Девятнадцатилетний лаукиниец не искал помощи ни наёмников, ни богов, Мелин убил князя и его жену, а к утру уже объявил себя новым правителем княжества Гегут. Подданные, конечно, не поддержали этого переворота, но Белая Длань встала на сторону Мелина. Да, вот такие теперь законы – править достоин тот, кто выживет.

Многие воспользовались этим правом, не каждый справился с задачей, но так у Мелина появились первые соратники. К концу того же года, при поддержке Белой Длани и молодых князей, Мелин сел на престол в Идене и объявил его столицей.

Харизматичный, умный и языкастый, он собирал вокруг себя и подкупленных людей, и искренне верящих в него. Послушайте, что он придумал. Каждое княжество за себя, но подчиняется одному верховному правителю. Он решит ваши конфликты, он поддержит или накажет, он не позволит островитянам посягать на ваши земли и даже заключит мирные договора, начнёт торговать с ними.

Своим друзьям он наобещал земли, но молодые горячие головы не пожелали ждать, когда шум уляжется, а армии хоть немного подлатают раны. Юные князьки собрали войска друг против друга и даже против Мелина. Не отдашь по-хорошему – они заберут силой. Междоусобица продлилась четыре года, и вновь Сол Мелин вышел победителем. Под угрозой казней он заставил князьков сидеть смирно, а сверх того ещё и любовь обскуров завоевал.

Ведь больше прочих страдали простые люди за четыре года стычек, где требовались всё новые воины, где князья беспрестанно повышали налоги, а плантации стали полями боя. И вот в 30-м году Мелин начал выносить смертные приговоры, карать всех виновных в военных преступлениях, всех, кто ослушался его приказов. Если прежде кто-то и сомневался в его словах, теперь в Мелина поверили. Народ ликовал – резистенты поплатятся за всё! Сол – единственный, кто о нас заботится, кому небезразличны судьбы его народа. Он понизил налоги, он поручил банкам выделять ссуды для торговли, он наладил отношения с островитянами. Сол Мелин – наш щит!

И кто уже вспомнит, что это он всё начал, что он такой же плод трудов Белой Длани, что он ничем не лучше, чем остальные резистенты, просто умнее.

Бодрый голос Вегарда вывел Казимиру из раздумий. Разболелась голова, в виске запульсировало. Каз сощурилась на яркие огоньки, горевшие на каждом столбце моста, у входа в гарнизон и дальше, по стенам. Какая трата масла.

Казимира спешилась вслед за спутниками, а Вег уже приветствовал стражников и представлял его светлость Ариана Валлета. Седой мужчина в красной запылённой форме слушал без интереса, велел показать документы и перстень-печатку.

– Пропустить! – гаркнул он через плечо, изучив всё.

Стража отступила в стороны, пропуская путников в город через огромные распахнутые железные ворота.

Казимира поравнялась с Ясминой и напутствовала:

– Если будут что-то предлагать, якобы задаром, – не бери. Оно бесплатно, пока в чужих руках, а с тебя потребуют дюжину золотых за плесневелое яблоко. Если украшения станут давать – вообще не приближайся. Потом окажется, что ты что-то сломала, украла, разбила, камень вынула. В общем, держись нас. – Каз кивнула на хмурого Дакина.

Людей, никогда не бывавших в Идене, вид этого колоссального города вводил в ступор, даже если всю жизнь они путешествовали от одного крупного порта к другому и считали, что повидали уже всё. Здесь было так легко свернуть себе шею, рассматривая диковинные стеклянные здания, старинные колонны, будто живые статуи, фигурные фонтаны и вечнозелёные сады.

Иден был ограничен в территории, но распоряжался ею слишком щедро. Лавочки, таверны, кафе, мастерские, оружейные, ломбарды, Дома Фрин. Каждый мастер, каждый торговец был готов убить за место здесь. Жилых домов тут почти не строили, только гостиницы или узенькие многоэтажные особняки древних родов. Те, кого лично Мелин не приглашал поселиться в городе, могли жить в плавучих домиках на севере острова. Добраться к ним можно было только на лодках или по хлипким мосткам. Казимира бы и ночи не смогла провести в таком доме на воде.

Площади тут были просторны и готовы принимать новый парад в честь его верховной светлости. Дороги широки, чтобы могла проехать делегация очередного князя. Здесь было шумно, но почему-то не суматошно. Люди не теснились друг к другу, не торопились никуда, кланялись в приветствиях, уступали дорогу. Возможно, так выглядел только центр, а стоило забраться вглубь острова, картина бы предстала иная. Но на то и первое впечатление – запомнить всё лучшее.

Казимира опустила край капюшона, чтобы прикрыть лицо от лишних взглядов.