Дорога праха

В просторном зале для гостей помещалось два десятка круглых столиков, но заняты были три-четыре. Помимо свиты Валлета «Слепой дьявол» перевозил личного врача гирабского князя, нескольких друидов и семью купца из Дикума. Эти перекрикивали друг друга и создавали шума на десятерых. Казимира морщилась, пытаясь силой мысли прогнать мигрень. По голове она получила всего пару раз, сотрясение, кажется, обошло стороной.

– Морская болезнь? – Ясмина вынула что-то из кармана на кожаном жилете. Перед Дакином опустилась пузатая склянка с ярко-голубой пылью. – Размешай в стакане воды и выпей залпом, пока не осело, и…

– Нет. – Дакин выдавил измученную улыбку и отодвинул флакон обратно. – Это из-за зафери, через пару часов пройдёт.

Казимира зажмурилась, и боль пронзила переносицу. Прежде ей не требовалась чья-то помощь, чтобы выбраться из передряг – работа с Айми и Элке скорее напоминала соревнования, чем партнёрство. Буквально. Зачистив дом и выполнив заказ, они сверялись, кто сколько стражников убил. Не бывало такого, чтобы на Казимиру навалились трое врагов, и Айми бросилась их отвлекать.

А теперь Каз стыдно смотреть на измученного Дакина, который всё ещё временами утирал кровь с края рта.

– Если я чем-то смогу помочь, сразу говори, – попросила Ясмина, сидевшая по левую руку от Каз. Та вжалась в спинку стула, чтобы не мешать их разговору. – Не жди, пока станет хуже.

Каждый раз, когда Ясмина ступала на родную почву – медицину, – её тон не оставлял сомнений, не позволял спорить. Дакин растерянно посмотрел на неё.

– Хорошо. – Он спешно отвёл взгляд и оправил одежды. – Да, хорошо, спасибо.

Привычно бесстрастный голос Дакина сегодня звучал как-то иначе, появлялись новые интонации. Казалось, Дакин сам им удивлялся и не знал, как управляться с этим инструментом.

Каз свернула разговор в русло, которого опасалась, но обойти не могла.

– Ясмина, – позвала она, пока та была занята своим ужином. – Тебя не напугало… – Лучшего слова на ум не шло, оставалось только указать на собственное лицо и развести руками вокруг. – Не напугало всё это? Мы поймём, если ты попросишь…

– Да ты шутишь! – Светло-карие глаза, почти того же оттенка, что и золотой ошейник, загорелись азартом. Как магнит Валлет тянул к себе всех ненормальных Морбоса. – Я о таком раньше только читала! Погони, схватки, битвы на мечах, зафери! – Шумное семейство купца покосилось на неё. Другие пассажиры «Слепого дьявола» явно не разделяли восторгов Ясмины о налёте. Что касалось Дакина, вся команда и пассажиры делали вид, что его не существует, слуги не отвечали, когда он просил что-то принести, матросы могли задеть плечом, проходя мимо. Проще отрицать его, чем согласиться, что в соседней каюте живёт человек… существо, способное наслать на тебя голодного злобного демона.

– Ты прежде не видела зафери? – спросила Казимира, стараясь скрыть в тоне усмешку. Наивная душа, всё, что ты перечислила, – красные флаги, намекающие, что нужно проваливать, а ты в восторге и просишь добавки.

– Не-а. – Ясмина замотала головой так, что кудряшки мило затряслись, будто хвостик испуганного оленёнка. – Только… – Она осеклась и посмотрела на Дакина, словно при нём не хотела говорить. – Только тела после.

Казимира понимающе кивнула. Аппетит и так её покинул, а теперь ещё несколько дней не вернётся.

– Почему те люди вас преследовали? – У Ясмины наготове были ещё два десятка вопросов. – Ты говорила, вы направляетесь в столицу, верно? Там же они вас быстро найдут.

Дакин и Казимира переглянулись.

– Найдут, и не в первый раз, – поморщившись ответила Каз. Она вытянула ноги и отодвинула свой стул подальше от резко пахнущего салата. В носу уже свербило, и боль от этого усиливалась. – Ничего, снова отобьёмся.

Вкратце Казимира попыталась рассказать, почему Гур идут по пятам за Валлетом. О заказе, о преступлении. О сожжённой башне и погибших в ней упоминать не стала. Об этом она ни с кем говорить не собиралась, они не поймут. Для них всё одно и то же. Какая разница, кого она убила на этот раз? Почему ребёнок важнее, чем взрослый, в чём отличие Плакальщицы от ассасина? Тебе же плевать, ты же наёмница, ты режешь, не задумываясь, и больше не вспоминаешь этих лиц. Тебя ведь так учили, нет?

К зафери, нет. Не так. Чья-то смерть – для одного путь к трону. Чья-то смерть – для другого способ выжить. Чья-то смерть не будет забыта и прощена. Это не решат деньги, статус, любовь народа. Так, значит, жизнь – единственное, что ценно, и Каз это отбирает.

* * *