Дорога превращений. Суфийские притчи

Раз в неком доме велся разговор,
Что, мол, любой портной — подлец и вор:

Из них, мол, каждый норовит украсть

Иль весь отрез, или хотя бы часть!

И тот, кто о портных повествовал,

К себе гостей вниманье приковал,

Заинтересовал седых и юных,

Словно певец, играющий на струнах.

Один лишь гость — заезжий тюркский воин —

Рассказом был весьма обеспокоен,

И он вопросом вдруг прервал рассказ:

«А есть портные-воры и у вас?»

«О да, конечно, — подтвердил рассказчик, —

Один такого ремесла образчик,

Скажу я Вам, весьма известен тут:

Швец-Надувала — так его зовут!»

Тут воин: «Уж меня воришка тот

Своими трюками не проведет,

Мне не грозят подобные убытки,

Он у меня не украдет и нитки!

Нет, уж меня ему не облапошить!

Бьюсь об заклад, свою я ставлю лошадь:

Ему не сплутовать на этот раз!

Ну, что? Возьмет моя — так лошадь с вас!»

Ему сказали: «Спор твой — не во благо,

И не таких обманывал портняга!»

Но воин спора отменять не стал

И всю ту ночь ворочался — не спал.

Чуть утро, он, атлас купивши алый,

Уже стучался в лавку Надувалы.

А тот открыл — и потекли слова,

Вкуснее меда, слаще, чем халва:

Разговорить клиента швец спешил,

Из мягких слов одежду речи шил,

Чтоб тюрок испытал к нему доверие.

А посетитель развернул материю,

И говорит: «Вот мой тебе заказ —

Я по соседству приобрел атлас,

Возьми и сшей мне праздничный мундир,

Чтоб я в нем на парады выходил.

Пусть сверху облегает потесней,

Чтоб я на людях выглядел стройней,

А снизу он не должен облегать,

Чтоб мог в строю я широко шагать!»

Портной же, поклонившись сорок раз,

Сказал: «Я так исполню твой заказ,

Что будешь ты всю жизнь благодарить!»

И, не успел наш воин рта раскрыть,

Как уж портной и мерил, и кроил,

И, не смолкая, быстро говорил.

И расцветали на его губах

Присловья о царях и о рабах,

А сколько он о щедрых и о жадных

Поведал притч — забавных и отрадных!

Загадки, басни шли гуртом. Да что там —

Он сыпал анекдот за анекдотом.

И вскоре с радостью увидел он:

Его клиент до колик доведен —

Пал тюрок на ковер, подняться силясь,

От смеха веки узкие прикрылись!

А хитрый швец затем ведь и шутил:

Он вмиг кусок отреза отхватил —

И, спрятав под ковер, стал дальше шить

И вновь клиента байками смешить.

И тюрок, о мундире позабыв,

Весь смехом исходил, ни мертв ни жив!

Не помня о закладе и о споре,

Он в хохоте купался, словно в море:

«Рассказывай, давай же!» — А шутник,

Опять же уловив удобный миг,

Кусок атласа отхватил, как прежде,

И незаметно спрятал под одеждой, —

И вновь шутил, вновь жару поддавал!

А гость глаза от смеха закрывал:

Ведь он не замечал, как с каждым часом

Все тает ширина его атласа.

От смеха еле открывая рот,

Выпрашивал он новый анекдот!

Но вот портной увидел, что осталась

От купленной материи лишь малость.

Тогда он к тюрку жалость ощутил

И сам клиента тешить прекратил:

«Еще б я посмешил тебя часок —

И сам смотри: оставшийся кусок

Тебе бы не сумел прикрыть и чресел.

Подумай, то-то был бы смех твой весел!

Хоть забавлять тебя и был я рад,

Но проиграл ты лошадь — свой заклад!..»

…Скажу я напоследок в назиданье:

Излишний смех порой ведет к рыданью!