Дорога превращений. Суфийские притчи

Пусть притча скажет твоему уму:
Не подражай бездумно никому!..

...В обитель к суфиям в вечерней мгле

Заехал как-то дервиш на осле,

И тотчас, не подозревая зла,

Служителю препоручил осла.

Мы слепы, и о будущем не знаем —

Оно предстанет адом, или раем...

А в том приюте обитали те,

Что проводили дни свои в посте —

Не понуждаемые благочестьем,

А потому, что не давали есть им.

Ведь нищий обретает избавленье

В том, в чем богатый видит преступленье:

Пусть тот, кто сам ни разу не страдал,

Не судит тех, кто долго голодал.

Те люди с голодухи – не со зла —

Ворвавшись в стойло, увели осла,

Притом крича: «Раскаиваться надо ль?

Пророк голодным разрешил и падаль!..»

...Был продан наш осёл без лишних слов.

И вот на всех готов горячий плов,

Горят огни, веселья слышен глас,

В обители настал счастливый час:

«Постились мы, но больше нам невмочь —

Гуляем и пируем в эту ночь!..»

...Меж ними дервиш, что владел ослом,

И пил и пел за праздничным столом,

Там лучшие куски ему давали,

Припав с поклоном, руки целовали.

И молвил он: «Сколь чудное виденье

Любви и братства! Пусть теперь раденье

Во имя Божье завершит наш пир,

Чтоб в каждом сердце воцарился мир!»

И тут-то все пустились в пляску сразу

Под аккомпанемент зурны и саза,

И каждый старец, сердцем молодой,

Пел, с пола пыль взметая бородой...

...Зов плоти многих суфиев прельщает:

Свет знанья живота не насыщает.

Один в молитву душу погружает,

Ну, а другой всего лишь подражает

Тому, в чьем сердце слышен Божий глас, —

И без молитв готов пуститься в пляс!..

...Суть – глубь морская, видимость – волна.

Под маской притчи – скрыта глубина.

Коль ты и притчу понял не вполне,

Прямая речь дозволена ли мне?

Не постигая замыслов Творца,

Ты сказку слушаешь и ждешь конца,

Как просит мальчик: «Подари орех!»

Что ж, слушать сказку тоже ведь не грех.

Лишь отдели орех от скорлупы,

Чтоб очи сердца не были слепы!..

...Вот кто-то из плясавших в раж вошёл

И начал песню: «Ах! Исчез осёл!»

И круг танцоров встрепенулся весь,

И хором вторил: «Ах! Осёл исчез!»

Столь песня заразительна была,

Что и хозяин нашего осла

В ладони хлопал, бил ногами пол

И пел со всеми: «Ах! Исчез осёл!..»

...Вот кончен пир, заря уже взошла,

Идет наш дервиш навестить осла:

Он смотрит – а конюшня-то пуста,

Как брюхо после долгого поста.

«Где ж ослик?» – вопрошает он слугу,

А тот в ответ: «Откуда знать могу?

Не ты ль, когда был продан твой осёл,

С друзьями вместе пел, садясь за стол?»

«Ну нет, слуга, я на тебя найду

Управу! Я предам тебя суду!

Кто не вернет доверенное в срок —

Тех покарать нам повелел Пророк!»

А тот: «Орава нищих без числа,

Ворвавшись в стойло, увела осла:

Что мог я сделать, посуди ты сам?

Что скажет кот в ответ свирепым псам?..»

Заплакал суфий: «Ты бы пир прервал,

И закричал бы, и меня позвал, —

И мне б хоть возместили часть урона,

И от осла б осталась хоть попона!»

Слуга в ответ: «Да как бы я посмел

Скандалить там, где ты всех громче пел,

Где с хором возносился до небес

Твой вопль счастливый: «Ах! Осёл исчез!»

Я и решил, что продал ты осла,

Чтоб накормить голодных без числа».

Ответил суфий: «Ах, мне стыд и срам

За то, что спьяну вторил я ворам.

Теперь, прозрев, я понял навсегда,

Что подражанье – страшная беда!»