Дорога в Мустанг. Из Непальских тетрадей

— Видишь, хозяйка сказала правду. Клопов нет, блох нет, тараканов нет. Есть мыши. Но ведь мы же не спрашивали ее о них. Постарайся, пожалуйста, заснуть. Бедная маленькая мышка ничего плохого тебе не сделает.

Вскоре мои друзья снова уснули. Я глубже забралась в спальный мешок и, решив — «будь что будет!», тоже уснула…

В половине шестого утра нас разбудила хозяйская девочка. Она принесла неизменный утренний чай с молоком.

Ну зачем же в такую рань чай с молоком! Дали бы лучше выспаться…

Умакант и Дэниэл поднялись и, стараясь не будить меня, начали укладывать вещи. Пока Дэниэл брился (Мишра в походе отращивал бороду), я дремала.

Вскоре подали обычный завтрак — крутые яйца — и волей-неволей мне пришлось встать.

Я пошла к ручью умываться. Было прохладное и ясное утро. Солнце освещало снежные макушки гор. И, глядя на них, я забыла волнения этой ужасной ночи, забыла, что все тело искусано, ноги болят, а кеды порваны. И снова готова была идти дальше. В восемь часов утра мы покинули деревню Тиркхедхунге.

Теперь наш путь лежал в Уллери. По дороге мы обсуждали неприятности минувшей ночи. Тропа шла вверх по крутому склону горы. И тут с рюкзака Дэниэла вновь слетело полотенце, желтое полотенце Умаканта, которое он пристроил сушить на спине друга.

Я достала вторую половину своего запасного полотенца (первую вручила Дэниэлу в Биретанте) и отдала Умаканту.

Небо затянуло тучами. Подниматься в гору по крутой тропе было трудно. Два часа непрерывного подъема — и мы в Уллери. Это небольшая деревенька, живописно раскинувшаяся на вершине горы. Живут здесь в основном магары, еще одна народность Непала, близкая к гурунгам. Спускаемся чуть ниже Уллери. Тропа начинает петлять. То карабкаемся по скалам, то ныряем в густой лес, то переходим по шатким доскам мостов, перекинутых через стремительные горные реки, пересохшие старые русла и мутные стоячие воды, образовавшиеся вследствие затяжных весенних ливней.

Послышался отдаленный шум. Он все нарастал. И вот перед нами водопад: несколькими потоками срывается вниз со скалы лесной ручей. Воды его тонкой, прозрачной пленкой покрывают поросшую мхом скалу… А вокруг — величественные дубы, пихтовые деревья, магнолии. Стволы деревьев оплетены мхом и хрупкими орхидеями. Красивое, но страшное зрелище.

Здесь, у подножия водопада, между стволами деревьев на высоте поднятой руки натянута веревка с цветными лоскутками и флажками. Люди обожествляют горы, деревья, воду. И чем дальше мы идем, тем чаще встречаем такие отметки. Элементы этих древних верований сохранились у части гурунгов, магаров, тхакали.

Идем по дороге. Это, конечно, не дорога, а вьючная тропа. Ливни размыли глинистую почву, и мы то вязнем по колено в грязи на подъемах, то скользим и падаем на спусках. Приходится страховать друг друга, но если кто-то поскользнется, он увлечет за собой остальных. Все это очень мешает нам любоваться чудесным лесом, а не восхищаться им просто невозможно. В лесу соседствуют растения субтропического пояса и умеренной зоны. Зеленеют сочные листья ольхи и дуба. Тонкий дурманящий аромат источают восковые чашечки магнолий. Цветут причудливые изящные орхидеи, пышные рододендроны. Среди них алеют кусты лали-гуранса. Все вокруг сказочно красиво.

_{Мост в горах Западного Непала}

Мы поднимаемся на гору в Гхорапани. Это одна из самых высоких точек нашего маршрута. Она находится на высоте примерно трех с половиной тысяч метров. Не так давно здесь появилась ферма «Будхджая». Ее основал майор в отставке Тек Бахадур Будхджая Пун. Пока на этом месте построено лишь несколько небольших крестьянских домов и времянок. Местные жители разводят виноградники и выращивают мандарины.

Нас пригласили в одноэтажный дом с одним помещением. На стене — полки с кухонной утварью. Возле угасающего очага сидел, закутавшись в рваное шерстяное одеяло, старик. Тут же расположились две лохматые собаки и три облезлые тощие кошки. Срываясь с насеста, по дому суетливо бегали куры. Потеснив собак и кошек, с разрешения старика устраиваемся возле очага. Очень холодно, и мы никак не можем согреться. На улице совсем темно, хотя часы показывают лишь четверть девятого. Пожилая хозяйка говорит, что дверь будет открыта до десяти часов вечера, потому что сюда будут «приходить люди». Мы поняли, что попали в непальский «ночлежный дом».

Ночь прошла спокойно. Правда, с непривычки ныли суставы и ломило кости: уж очень жестко было спать на неровном глиняном полу без циновок. На беду все тело мое покрылось какими-то красными пятнами, похожими на укусы. Руки и ноги чесались. Они распухли и отекли.