Дорога в рай

Жасмин присмотрелась повнимательнее и поняла, что закутанная фигурка очень маленького роста, а по длинной юбке стало понятно, что это девочка.

Наверное, это какая-то девчушка из деревни, которую послали в замок с посланием, а теперь она спешит вернуться домой до обеда.

Кто бы это ни был, он явно получал удовольствие от прогулки.

Но пока Жасмин наблюдала за ней, случилась беда.

Девочка, казалось, споткнулась — наверное, ногой зацепилась за бревно, скрытое под снегом, — и упала плашмя на лед.

Жасмин встревоженно наблюдала за происходящим, но фигурка лежала совершенно неподвижно прямо посреди озера, где, она знала, лед самый тонкий.

— Эй! У вас все в порядке? — позвала она, но ответа не последовало.

Она в отчаянии оглянулась вокруг в поисках помощи, но рядом никого не было.

Что ж, обещала она или нет, это явно непредвиденный случай и Жасмин не может оставить лежащего на льду ребенка. Она могла серьезно ушибиться.

Не раздумывая ни секунды, она вышла на лед и стала осторожно приближаться на коньках к неподвижно лежащей фигурке.

* * *

Граф в сорочке и жилете сидел за огромным письменным столом с затянутой кожей столешницей, делая вид, что работает.

Он разложил перед собой важные бумаги.

Это были секретные правительственные документы, которые он принес с собой из тайника в восточной башне.

Граф намеревался их изучить, отлично понимая, что, попади они в чужие руки, могут вызвать множество проблем за границей, особенно в странах Балканского полуострова.

Граф знал, что ему следует сосредоточиться на записках и комментариях, которые его просили сделать, основываясь на полученной им информации, но мыслями был далеко.

Он вспоминал живые голубые глаза, золотистые кудри и красивое решительное лицо.

Из задумчивости его вывел негромкий стук в дверь, и он радостно откликнулся:

— Войдите!

На пороге показалась Мэри.

— Прошу прощения за то, что вмешиваюсь, милорд, но вы присоединитесь к мисс Уинфилд за обедом или желаете, чтобы вам сервировали здесь, в кабинете? Если хотите обедать в компании, я распоряжусь, чтобы обед вам подали в маленькой столовой.

Граф отодвинул кресло.

— А где же в таком случае будет обедать мисс Уинфилд? — сухо поинтересовался он. — На лестнице? На кухне?

Мэри зарделась.

— Разумеется, нет, милорд. Я тогда распоряжусь, чтобы ей отнесли поднос в комнату.

Граф замешкался.

Он, к своему собственному удивлению, больше всего хотел сидеть напротив своей юной гостьи и разговаривать обо всем, что на ум придет.

Но сегодня утром они расстались не очень-то хорошо, и он не сомневался, что она предпочтет обедать одна.

— Я уверен, что поднос подойдет для нас обоих, Мэри, — наконец произнес он. — Не вижу причин, зачем слугам беспокоиться и топить в столовой, накрывать на стол.

Мэри сделала неглубокий реверанс и со вздохом покинула кабинет.

Неужели этот глупец не понимает, что слуги будут просто счастливы хоть что-нибудь сделать!

Миссис Раш, например, испытывает все большую досаду, что ее величайшие кулинарные таланты больше никто не ценит.

Подать обед на двух подносах — невелико умение для такой искусной поварихи.

Граф расхаживал по кабинету: тут возьмет книгу, переставит ее в другое место, там покрутит огромный глобус, пока он не заскрипит, а потом остановит его хлопком ладони.

Он провел пальцем по очертаниям Соединенных Штатов Америки и быстро нашел Сент-Луис в Миссури.

В самом сердце страны. Очень далеко от Англии.

Вскоре Жасмин вернется домой и станет всего лишь воспоминанием. Несомненно, как и он для нее. И не очень-то приятным воспоминанием!

Он выглянул в окно, тихо выругался и разгневанно вышел из кабинета, даже не остановившись, чтобы надеть на рубашку сюртук.

Вдалеке он различил знакомую фигурку, которая скользила на коньках по пустынному озеру.

Жасмин не послушалась его и вышла на лед!

* * *

Девушка осторожно скользила по льду, замечая, что местами он был более темным — верный знак, что вода еще недостаточно замерзла.

Добравшись до съежившейся фигурки, она ахнула.

Из-под алого капюшона виднелось маленькое личико.

Это была Флоренс, юная служанка, которая только сегодня утром разводила огонь у нее в спальне!

— Флоренс! Ты ударилась, малышка? Нет, не двигайся. Давай взгляну.

— Ох, мисс, милая мисс. Я подвернула ногу. Очень сильно болит. Мисс Лендри будет на меня гневаться. Ох!

Ее стенания оборвал крик, когда лед, согретый ее хрупким тельцем, неожиданно треснул.

Жасмин замерла, попыталась поднять девчушку, но та была слишком тяжелой.

— Флоренс, повернись в сторону — ко мне. Ты должна немедленно отползти с этого места.

— Я не могу пошевелить ногой, мисс! Я пытаюсь. Ой, мне очень жаль. Сегодня у меня выходной, я хотела рассказать своему отцу, что вы поведали мне об Америке. Ой, как болит нога! Вы слышали треск? Оставьте меня, мисс. Лед вот-вот треснет. Вы тоже уйдете под воду! Ой, что же скажет его светлость?!

— Выбросьте из головы его светлость! — рассердилась Жасмин, распластавшись на льду и пытаясь равномерно распределить вес по непрочной поверхности.