Дорога в страну четырёх рек

Петя замкнулся и ни с кем не общался. У него не было друзей и даже приятелей, никто не хотел дружить с изгоем по кличке Сисаков.

Даже тогда, когда все его сверстники уже повзрослели и начали ходить на свидания, Петя оставался совершенно одиноким. Девушки тоже избегали его, да и сам он не стремился к общению с ними. Зато у него был затертый до дыр эротический журнал, который он. тщательно прятал от мамы. В моменты депрессии он запирался с этим журналом в ванной и давал волю своим фантазиям.

Но даже фантазии у него были нездоровые. Ему хотелось покорять, властвовать и мучить. Мысли о девушках превращались в фантазии о жертвах. Уже будучи студентом мединститута, он нашел закрытый клуб, где собирались приверженцы садо-мазо. Но и оттуда его очень быстро выгнали за нарушение правил, так как садизм Петя проявлял невиданный и желающих общаться с ним не находилось. Это было очередное разочарование. Зато Петя понял, что покорять нужно другим путем.

Желание властвовать над людьми овладевало им все больше и больше. На последних курсах медицинского института он выбрал своей специальностью психиатрию и увлекся изучением гипноза. Тогда он понял, что именно это средство поможет ему достичь желаемой цели. Он с головой погрузился в изучение этого искусства, так что по окончании института у него даже было некоторое имя на данном поприще.

Почти сразу доктор Иванов открыл свой кабинет, благо кооперация и предпринимательство шли в то время по стране семимильными шагами. Были, конечно, и сложности, приходилось переезжать из кабинета в кабинет, выбивать аренду, однажды пришлось выяснять отношения с бандитами, но все это были мелочи по сравнению с тем, какое он получал удовлетворение от своей работы. Он быстро набирал известность, его начали приглашать на местное телевидение, о нем писали в газетах. Запись на прием к нему была уже на месяц, а то и два вперед. Он сделал себе имя, взяв псевдоним Петерс Лонгус. Петя Иванов и тем более Петя Сисаков давно канули в Лету и были преданы забвению.

Но этот успех устраивал его не долго. Надо было идти дальше, искать пути к большей власти над душами людей. Жажда и недовольство достигнутым вновь овладели его существом. Тем более что среди его контингента было немало пьяниц, желающих закодироваться от алкогольной зависимости. Это был никак не его уровень, но куда идти дальше, где новая грань и новая планка, которой надо достичь, Петерс еще не знал. Начались новые душевные муки и смятения, на фоне неудовлетворенности и разочарований его вновь начали терзать приступы садистских фантазий. Жизнь опять катилась под откос.

Неизвестно, чем бы все это кончилось, если бы однажды к нему не пришел один человек. Этот странный тип записался на прием, но уже в первые минуты гипнотизер понял, что помощь нужна не его клиенту, а ему самому.

Молодой человек вошел в кабинет и, не дождавшись приглашения, сел в кресло. Закинув ногу на ногу, он уставился на Петерса неподвижно-вопросительным взглядом.

Петерс опешил:

— Вы записаны?

— Имею честь представиться — Ариман, — вальяжно произнес молодой человек, кивнув на какой-то старинный манер. Одет он тоже был очень странно: старомодно и несколько небрежно.

Петерс уставился в списки записанных на сегодняшний прием.

— Ариманов? — переспросил Петерс.

— Ариман, — с ноткой вызова поправил его пациент.

— Хорошо, Ариман, что привело вас ко мне? Простите, вы иностранец? — спросил Петерс необычного посетителя еще раз, осмотрев его с ног до головы и подивившись его лиловому пончо.

— Я издалека. И прислан сюда Петерс, чтобы дать тебе возможность обрести власть, о которой ты давно мечтаешь.

Петерс удивленно посмотрел на Аримана. Первой мыслью было, что к нему пришел сумасшедший. Тем более что такое бывало, безумцы часто записывались на прием к гипнотизеру.

— Я не безумец, как вы изволили думать, — произнес Ариман.

Петерс был обескуражен. В следующее мгновение он подумал, что перед ним гипнотизер-конкурент.

Ариман рассмеялся.

— Я был о тебе лучшего мнения, раз был лично отправлен к тебе нашим владыкой. Я послан сюда, чтобы дать тебе власть. И не только власть, а истинное наслаждение от жизни. Ныне ты вновь разочарован в бессмысленности своего бытия. Я могу помочь тебе. Твой путь лежит через тайные знания. Иные называют эти знания оккультизмом, иные — магией или чернокнижием. Но это все один путь, к истинному наслаждению и власти.

— Я материалист, что ты можешь дать мне?

Ариман вновь рассмеялся.

— С глупцами лучше не иметь дел, — произнес он, внезапно прекратив смеяться.

Петерс был разгневан столь наглым и хамским поведением и хотел было выгнать юнца вон. Как вдруг он почувствовал оцепенение во всем теле и не в силах был пошевелиться. Он почувствовал власть над собой. Ариман просто сидел и смотрел на него немигающим взглядом. А Петерс понимал, что сейчас в этот миг с ним могут сделать все что угодно; поставить на колени, заставить ползать и даже лизать ботинки незнакомому посетителю, по имени Ариман.

— Кто ты? — просипел из последних сил Петерс.

— Я дух, всегда привыкший отрицать.

И с основаньем: ничего не надо.