Дорога в туман

— Вот в прошлый раз, я у веретена спросила. А тут у чего? У горшка что ли? — ворчала расстроенная Катерина. Ей очень хотелось помочь этой семье.

Катя вышла, спустилась к овцам, уже от полной безнадеги, и тут увидела в руке у мальчишки дудочку.

— Ой, это же свирель!

Катя потихоньку вынула из пальцев мальчика легонькую свирель. Покачала на ладони. Подумала. Совсем недалеко отсюда легкий чистый ветер нес облака и качал сосны, и пел что-то, что слышал и этот мальчик.

— Спой свирель, тихонько спой,
Будто ветер над сосной
Что любили, что могли
Отчего в туман ушли.
Над горою облака,
Подскажи ответ, пока
Можно сказку разбудить
Счастливо им дальше жить.

И поднесла к губам легкую резную дудочку. Только и успела чуть подуть, как свирель, уставшая от долгого молчания, запела, тоненько и жалобно. Катерина изо всех сил пыталась услышать слова в этом напеве, так, как это получилось с веретеном, но была слышна только мелодия.

— Не понимая, милая, как же мне угадать-то? — и тут она увидела, как даже во сне овцы стараются сдвинуться с места, пойти за мелодией.

— А, точно! Пастушья свирель, мальчик, овцы. Чего-то я где-то видела такое! Она села рядом с зеленоватыми от тумана овцами и начала копаться в планшете.

— О! Пастух Ваня. Только вот там жили-были старик и старуха, и был у них сын, который пошел на заработки. А кто, собственно, возраст их уточнял? Никто! Походу старик и старуха, это просто люди не юные, видимо, просто взрослые имеются ввиду. Сходил Ванюша на заработки, и денег заработал и овцы с ним пришли, вот и достаток в семье! Сестренка маленькая, наверное, уже была, но про неё в сказке речи-то не было, вот и не уточняли, то же про деда и бабушку можно сказать. А малышам явно чуть больше года все-то. Никак из картины не выбиваются. Родились уже после того, как мальчик вернулся, — рассуждала Катерина. — Ладно, в конце концов, если эта не та сказка, то она просто не проснется и все, — она аккуратно вложила свирель в пальцы предполагаемого Вани и начала подниматься повыше. Села за ствол огромной сосны и начала сказку:

— Жили-были старик и старуха и был у них сын Ванечка…

Пока читала всматривалась в туман, но он и не думал исчезать, но Катерина решила все-таки довести сказку до конца, и уже почти в последних предложениях увидала, как зелено-серые противные сумерки начинают бледнеть, закручиваться, подниматься вверх, и развеиваться клочками под чистым горным ветром. И тут услышала заунывный и отчаянный многоголосый крик:

— Катеринаааааа!

— Ой, мамочки! Что-то я совсем забыла! — Катя вскочила на ноги и вихрем кинулась вверх, обежав еще не полностью пришедшую в себя Ванину маму, которая так и не поняла, что это мимо неё просвистело.

— Да тут я! Тут! — на полном ходу Катерина едва не врезалась в Степана, который отважно спускался в клочья тумана, и чуть успел убрать в сторону меч.

— Блин!!!! Ты что творишь! — Степан крепко взял её за рукав и поволок вверх. Не переставая ворчать и ругаться!

— Степочка, ну не ругайся, я просто увлеклась! — Катерина и не думала расстраиваться. Зато думала о том, что сейчас мама Вани спустится к избе, поцелует малышей, и пойдет зашивать мужу рубашку, а дедушка доведет корову до хлева, и усядется рядом со своей бабушкой на завалинку, порадоваться на маленьких внучат, а старшая внучка, гордая тем, что может помочь, как взрослая разогнется и вытрет пот со лба, и услышит, как её брат Ваня играет на свирели.

— Вот она! — Степан очень гордый собой, вытянул Катерину на поляну, где все еще лежала скатерть-самобранка и сидел Баюн, судорожно заедающий стресс. Волка, Жаруси и Сивки видно не было, зато слышны были их голоса. Они пытались с высоты высмотреть запропавшую Катерину. Степан покрутил головой, поднял висящий на боку рожок и заиграл, призывая всех вернуться.

Первой вернулась Жаруся, потом Волк, у которого бока ходили ходуном, и он никак не мог отдышаться, а последним прибыл Сивка с Елисеем на спине.

— Простите меня, пожалуйста, я просто увлеклась! Я не думала, что я там долго пробуду, и не услышала, как вы меня звали. — Катерина радовалась уже тому, что Кот ничего не мог сказать по причине забитого рыбой рта, Волк всё ещё никак не мог отдышаться, Жаруся, которая ничуть не испугалась, так как была точно уверена, что Катерина скоро вернется, спокойно чистила перья, расположившись на живописно изогнутом сосновом суку. А Сивка просто радовался, что с ней все в порядке, к тому же он вообще болтать не любил. Зато высказался Елисей.

— Я не понял, а что это? — он ткнул пальцем в подплывший к нему клок тумана, который на глазах бледнел и исчезал.

— Туман, — буркнул Степан, ощутивший себя на фоне легкомысленной Катерины жутко ответственным и взрослым.

Елисей отшатнулся от исчезающего клока как от страшного яда. — И что это с ним? — уточнил он, провожал взглядом ещё пару клочьев, уже почти истаявших.