Дорога в тысячу ли...

— Это что за хрень — то такая! — пытаясь избавиться от наваждения, Максим затряс головой, с силой сжав кулаки. То, что это не сон и не шизофренический бред, было уже ясно, хотя где-то глубоко еще таилась надежда, что сейчас все пройдет и встанет на свои места…

— М-м-м, — застонал Максим сжимая виски, -

— Вот же старая сволочь! Он же не шутил, гад! — в памяти мгновенно всплыли все их полуночные беседы со старым каббалистом. Но это ведь невозможно! Так не бывает!!! Зарывшись лицом в ладони Максим попытался справиться с волной невообразимой паники захлестнувшей его. Близкий топот множества копыт заставил бросить взгляд в направлении стены. Из крепостных ворот на всем скаку вынесся небольшой, около десятка всадников, отряд и остервенело нахлестывая по конским крупам ножнами коротких мечей, понесся мимо Максима в сторону холмов, обдав его тучей песка и похожей на муку, белой пылью. Ну, так, подумал Максим, пора убираться отсюда, а то следующие жокеи, чего доброго, растопчут к чертовой матери. Максим поднялся на ноги и осмотрел себя. Да-а видок тот еще, ну вот разве сандалии еще туда-сюда, под эпоху — вывод о эпохе он сделал, успев рассмотреть промелькнувших всадников. Круглые, явно кожаные шлемы, туго завязанные под бритыми подбородками, такие же нагрудники с нашитыми на них бронзовыми квадратами закрывали тела всадников от плеч до середины бедра, оставляя обнаженными руки и ноги с примотанными к коротким, на манер молдавских постолов, сапогам, пластинами поножей. У каждого воина было короткое копье и небольшого размера, прямой и довольно широкий меч.

Да, на сандалии вряд ли кто внимание обратит, с остальным гораздо хуже: защитного цвета шорты и некогда красная, а сейчас коричневатая, футболка с черной через всю грудь надписью "феррари" и желтым значком автогиганта на рукаве. Эта амуниция, наверняка должна привлечь нездоровый интерес аборигенов, да, и что удивительно, все еще работающие японские часы в черном пластиковом корпусе, вкупе с притороченным к поясу мобильником, явно не вязались с окружающей действительностью. Быстро проведя ревизию карманов и придя к нерадостному выводу, что швейцарский ножик, пол-пачки Кента и одноразовая зажигалка составляют все его достояние на данный момент, Максим, опасливо озираясь, побрел к воротам.

Как ни странно, его появление не вызвало никакого ажиотажа, двое кимаривших в нише ворот стражников, лениво скользнув по нему заспанными взглядами продолжили несение службы, вяло отмахиваясь от полчищ мух и слепней. Узкие, мощеные белым, отполированными тысячами подошв и копыт камнем, улицы извиваясь и неожиданно поворачивая под невероятными углами, плавно поднимались в гору. Максима поразило невероятное количество разношерстного люда заполнявшего все свободное пространство. Они кричали, ругались размахивая руками, сидели в тени стен нависавших домов или просто валялись у неглубоких сточных канав прорытых по сторонам. И запах, запах! Казалось город только что перенес разрушительнейший пожар, дым от сотен и тысяч жаровен, печей и мангалов низко висел над плоскими городскими крышами. Беда бы только дым, из узких подслеповатых окон-бойниц на улицу выливались ведра нечистот, выбрасывалась какая-то рвань и требуха. Первые этажи зданий представляли собой открытые арочные помещения, заваленные мешками с товаром, или заставленные грубо сколоченными деревянными столами, напоминающие столярные козлы, и длинными скамьями. Там покупали и продавали, ели, пили и спали, жизнь бурлившая в городе походила на огромный муравейник, где не смотря на кажущийся хаос, все подчинено четкому, нерушимому распорядку. Слегка ошалевший от массы нахлынувших на него впечатлений, Максим все же не преминул отметить еще одну, с позволения сказать, странность. Он, человек по — совковому тугой к иностранным языкам, прекрасно понимал о чем говорят вокруг! Вон тот, похожий на павиана дед, что силы лупивший кулаком по спине грязнющего худого мужика, единственную одежду которого составлял кусок ветоши на бедрах, да ошейник на грязной, жилистой шее, кричал тонким петушиным голосом

— Ты-ы-ы!! Сын свиньи, тупоголовая финикийская тварь! Если ты еще раз уронишь тюк, который стоит больше чем ты со всей своей свинячьей семьей, я вколочу тебя в навоз по самые ноздри!!! — причем из-за малости роста, дедок был вынужден подпрыгивать перед каждым тычком кулака, смешно подрыгивая короткими ножками. А те двое, в расхристанных халатах с внушительных размеров дубинами, висящих на красных поясах городских сторожей, кляли на чем свет стоит какого-то Эзру, сумевшему скрыться от них вместе с наворованным….Получивший за последние четверть часа добрый десяток толчков, пинков и проклятий, Максим решил не торчать более на одном месте с разинутым от удивления ртом, тупо хлопая глазами, а подняться на верх по этим кривоколенным переулкам, туда, где в просвете крыш виднелась украшенная статуями колоннада.

*****