Дорога в тысячу ли...

Ровным, уверенным шагом, человек преодолел короткий каскад лестниц и прошел сквозь небольшую арку в глубь между смыкающимися стенами соседних домов. Лет около тридцати, он был одет в светлую груботканую тунику и талит *, голову украшало некое подобие чалмы из скрученной в тугие валики ткани. Толкнув низкую створку двери, он поднялся по крутой каменной лестнице на второй этаж и вошел в небольшую сводчатую комнату, освещенную слабым, мерцающим светом масляной лампы. Оглядев практически пустую, за исключением деревянного стула в центре, комнату молодой человек облокотился о косяк входной двери и пошебуршав рукой в складках талита, вынул большое красное яблоко. Осмотрев его со всех сторон, он впился в румяный яблочный бок, разбрызгивая сок по аккуратно подстриженной бородке. В дальнем, погруженном в чернильную тень, углу комнаты послышалось негромкое покашливание и глухой голос произнес:

— Приветствую тебя, о Великий! — молодой человек нехотя скосил глаза на голос, оторвался от стены и продолжая хрустеть яблоком уселся на стул устало вытянув ноги.

— А. это опять ты…, ну здравствуй, Магистр. Ну давай, давай, выходи! — в углу обозначился силуэт человека стоящего на коленях и два ярких белесых глаза сверкнули из темноты.

— Чего пожаловал? Опять что-нибудь стряслось? — сидящий на стуле слегка наклонил голову и снова откусил от яблока.

— Он прибыл, Великий! Он уже здесь! — драматическим шепотом отозвалась фигура.

— Ну да, ну да, прошлый раз ты тоже мне это говорил, а что вышло?! Я угробил целый день, ты понимаешь? Целых двенадцать часов своего драгоценного времени и все впустую! Только для того чтобы узнать, что твой посланец сошел с ума и был забит камнями.

— Нет, нет! Великий, в этот раз все прошло успешно, ты же знаешь, как долго мы искали, сколько материала было проверено! Нет! Никакой ошибки, в этот раз не будет, я клянусь… — запричитал неразборчивой скороговоркой Магистр.

— Не клянись, старик! Что значат клятвы того, чей путь уже предначертан? Как любите все вы сотрясать понапрасну воздух, это что — игра такая? А если не сдержишь клятву свою, то что? Гром тебя дурака поразит, что-ли!? Черта-с два! Ты умрешь тогда, когда положено и ни минутой раньше. А вот когда положено тебе умереть знает лишь один человек и ему, уже начинает надоедать твое присутствие! — молодой человек пружинисто поднялся со стула.

— Где он?-

— Он вошел в город, Великий, и двигается от Женских Ворот вверх, к Синедриону,-

— Так — так, — задумчиво проговорил Великий скрестив на груди руки,-

— Он еще вне уравнения, вне мира и системы….Кто нибудь наблюдает за ним? — обратился он к Магистру.

— Э-э. нет, Великий…Ты же не давал нам приказа на это, да и каким образом? Наших сил и умений не хватит на это…вот разве ты, несравненный, подаришь нам, недостойным, эту толику знаний и….-

— Перебъетесь! — грубо оборвал он Магистра, -

— Потом, может быть…,а сейчас оставь меня, я должен все обдумать. Прощай!

— Ваше желание свято… — темная фигура отступила глубже в тень, белесые глаза потухли и силуэт дрогнув, растаял средь грубой каменной кладки стены.

*****

Максим шел поднимаясь по крутой улице пытаясь, с одной стороны, не попасть под помойный душ из какого- нибудь окна, с другой стороны ему совершенно не хотелось привлекать внимание окружающих своим нелепым, по здешним меркам нарядом и ростом. Он был несказанно удивлен тем фактом, что встречаемые по пути местные жители были отнюдь не гигантами, росточку у аборигенов было, в лучшем случае, метр-семьдесят, да и то, у самых высоких. Эра акселерации еще не началась и Максим, со своими ста девяносто сантиметрами роста, казался просто гигантом. Что вкупе со странной одеждой чрезвычайно занимало всякого рода зевак и вызывало буйную радость у юной части населения города. Мальчишки носились вокруг него с визгами и тыча грязными пальцами вопили что-то о сумасшедшем Голиафе. В целом, ситуация была безрадостной, потому как дать им "по-шеям" Максим, в силу своих цивилизованных привычек, не мог, а терпение подходило к концу. Неожиданно всю эту веселящуюся мелюзгу, как ветром сдуло. Да что их! Разномастные зеваки, торговцы и даже вечно грустные, навьюченные громадными тюками, ослы постарались просочиться в узкие щели между домами или как минимум прижаться к стенам сливаясь с ними, на манер камбалы зарывающейся в песок. Сверху, из-за угла высокого трехэтажного дома, раздался громкий металлический лязг и тяжкая поступь множества ног. С силой впечатывая подошвы подбитых железом сапог в брусчатку улицы, из-за поворота показался марширующий тремя колоннами отряд. Хмурые, дочерна загорелые лица под тяжелыми гребенчатыми шлемами, большие, слегка изогнутые прямоугольники щитов, начищенные до ослепительного блеска, бронзовые панцири и лес увенчанных длинными, в руку, наконечниками копий, неукротимо надвигался на ошарашенного Максима. Чья-то рука с силой впившись в локоть, резко потянула его к стене дома.