Дорога волка

– Где рассказчики? – озадаченно спросила Дебс.

Девушка оторвалась от телефона и смерила нас взглядом, в котором было больше скуки, чем я испытал за всю жизнь.

– Сзади, – протянула она, возвращаясь к светящемуся экрану.

Мы вошли в единственную дверь, кроме входной, и оказались в задних помещениях. Они сильно отличались от основного зала. В освещённом флюоресцентной лампой коридоре с бетонным полом и белёными стенами было холодно как в морозилке. Мне внезапно расхотелось узнавать ещё что-то про волка.

– Э-э… Может, нам… сначала взять попить или типа того?

Дебс направилась дальше по коридору и исчезла за плотной занавеской в конце. Я пошёл за ней, и, преодолев занавеску, очутился в темноте. Светились здесь только блестящие синие точки на широкой сцене и стойка микрофона. Из темноты соткалась фигура, наклонилась к Дебс и отвела нас к забитому зрителями ряду стульев. Мы протолкнулись по нему, стукаясь коленями с сидевшими людьми. Воздух был не ледяной, как в коридоре, а тёплым и влажным, дышать было трудно. Извернувшись и сняв куртку, я встретился взглядами с каким-то бородачом сзади. Он смотрел прямо мне в глаза. Локоть Дебс развернул меня вперёд.

Первым делом мне в глаза бросились невероятно толстые ноги. Они принадлежали низенькой женщине в клетчатой юбке, которая глубоким официальным голосом объявила первого рассказчика.

Мой желудок свело.

Мужчина в анораке поверх пиджака подошёл к микрофону. Он начал рассказывать, но меня отвлекала комната, давление воздуха и плотность толпы вокруг. Я ничего не понимал. Но потихоньку куски его рассказа начали проникать в мой мозг. Что-то про женщину, мужчину и ребёнка. Но то, как он рассказывал – или сама история – не давало мне слушать внимательно. Я будто снова был в школе, где ничего не укладывалось в моей голове. Рассказчик остановился. Дебс напряглась. Он продолжил, но начал запинаться. Запнувшись несколько раз, он замолчал. Дебс тряслась, потом будто что-то проглотила. Мужчина продолжил рассказ снова, но через несколько секунд окончательно умолк. Единственным звуком теперь было жужжание тишины в микрофоне. Рассказчик мычал высокую нервную ноту. Дебс дёргалась, точно хотела в туалет или пыталась сдержать чих. Мычание сменилось ещё одной долгой жужжащей тишиной. Вдруг мужчина непроизвольно булькнул. Дебс расхохоталась.

Она закрыла рот руками и несколько секунд сдерживала таким образом смех. Потом нервно хихикнула и снова расхохоталась, но в этот раз смогла остановиться, только когда женщина с огромными ногами протопала по проходу к нам и прошипела неожиданно громким голосом:

– Прошу вас покинуть помещение!

Мы встали, постучались коленями и поспешили к лестнице. Я споткнулся, Дебс снова расхохоталась. Мы почти выбежали прочь, через паб, прямо на холодный воздух.

Дебс не могла остановиться. По её лицу текли слёзы. Наконец она унялась, но взглянула мне в лицо и снова рассмеялась.

Я пнул каменное крыльцо паба. Я не знал, почему она смеётся.

Я не знал, почему не смеюсь я.

В конце концов она смогла остановиться.

– Холодно, – сказал я жёсткому воздуху.

Её широко открытые глаза блестели. Она покачивалась из стороны в сторону. На сто процентов живая, будто бы после пробежки, Дебс развернулась ко мне. Я не хотел слушать про волка, я не хотел идти в зал к рассказчикам. И я не знал, почему теперь я жалел, что нас выкинули. Наверняка, мне просто было обидно, что Дебс может радоваться так, как я не могу. Я оставил её на холоде, вернулся внутрь, заказал газировку и сел у окна.

Спустя несколько минут вошла Дебс. Она тоже купила газировку и подошла ко мне.

– Боже, это было очень смешно, – сказала она.

Я мрачно кивнул.

– Живот болит, – сказала она. Потом бросила на меня неловкий взгляд и добавила, – я не могла остановиться.

Она пыталась сдержать улыбку, но не смогла.

Я выдавил улыбку в ответ. Я хотел бы относиться к происходящему так же, как Дебс. Может, когда-нибудь у меня это и получится.

– Ну, чем займёмся? – спросила наконец Дебс.

– Хэ зэ.

– Не хочу тут сидеть.

– И я.

Она позвонила родителям, но они не ответили.

– Твоя бабушка может нас довезти?

Я позвонил бабушке, но она не ответила.

– Значит, мы застряли здесь до одиннадцати, – сказала Дебс.

Я подавил стон.

* * *

Во время перерыва рассказчики заполнили бар. Женщина с огромными ногами косилась на нас.

– Чудила, – пробормотала Дебс.

– У неё наверняка волосатые ноги, – сказал я.

Дебс посмеялась.

Женщина увидела, как смеётся Дебс, и так разозлилась, что я подумал, она подойдёт к нам. Но её опередил бородач с большим стаканом пива. Его обтянутый джинсами живот выглядел, как большой пляжный мяч.

– Прощенья просим, – сказал он с американским акцентом, – Мы любители.

Дебс покосилась на него.

– Неужели, – сказала она, брызжа ехидством.

– Значит, вам нравятся истории? – спросил бородач.

Дебс открыла рот – вероятно, чтобы сказать что-то обидное. Поэтому заговорил я.

– Мы пришли послушать про волка.

– Вы, детишки, интересуетесь волками? – уточнил бородатый, присаживаясь.

Дебс бросила на меня встревоженный взгляд. Повисла неловкая тишина.

– Я как-то раз встретил волка, – сказал он.