Дорога волка

– Если тебе нехорошо, надо сходить к врачу.

Я не был уверен, что она меня слышала.

– Пожалуй, я прилягу перед тем, как пить чай, Рейчел.

Моё сердце стукнуло сильнее обычного.

Она попыталась встать, но замерла, глядя в сумерки за окном.

– Что такое? – спросил я.

– Просто каменка, – сказала она.

Я выглянул и увидел птичку-Зорро, прыгающую по веткам в тусклом свете. Бабушка вышла, забрав кружку, и вздохнула, ставя её на лестницу, чтобы снять свои мартинсы. Потом медленно потопала наверх затянутыми в чулки ногами.

Глава 36. Зима

Кендал. Темнота. Час пик на дорогах. Школьники у реки. Здание Национальной Службы Здравоохранения, в котором работает Иэн. В темноте светлые комнаты. Женщина в тёплой одежде, склонив голову, поднимается по лестнице. С ней девочка. Я, уже опоздавший и невидимый во тьме, смотрел, как они проходят в стеклянные двери и снова появляются в комнате ожидания за ними.

Школьники идут мимо. Болтают. Ушли.

Глубокий зимний холод.

* * *

Я постучал.

– Входите!

Я вошёл.

– Здравствуй, Лукас.

Я сел.

Тишина.

– Хочешь снять куртку?

– Нет.

Радиатор по-прежнему страдал животом.

Ещё немного тишины. А потом ещё много.

Прежде, чем нарушить тишину стало слишком уже невозможно, Иэн заговорил.

– Как прошла твоя неделя?

Это меня удивило.

– Так что, вы не начнёте меня отчитывать за опоздание?

– Нет. Хотя мне интересно, – спокойно сказал он.

«В таком случае, – подумал я, – не скажу».

Тишина продолжалась.

– Как прошла ваша неделя? – на этот раз тишину нарушил я.

Он ответил не сразу.

– Ну, по идее ты должен говорить. Это твоё время.

– То есть, вы не говорите.

– О себе – нет. Это должно быть твоё время.

Снова эта тишина.

Радиатору всерьёз стоило обратиться к кому-нибудь насчёт несварения.

– Тогда что насчёт прошлого раза? – спросил я агрессивно.

Иэн помолчал. Потом переспросил:

– Что насчёт прошлого раза?

Я покраснел.

– Вы знаете, о чём я.

– Ты имеешь в виду твою вспышку гнева? Хочешь поговорить о ней?

– Это не была вспышка гнева.

Снова тишина.

– Тогда о том, что ты ушёл.

Я попытался подавить победную улыбку, но лицо Иэна ничего не выражало, так что победа была пустой. Я окинул комнату взглядом: пустые книжные полки, ковролиновые плитки. Сегодня Иэн был в туфлях. В коричневых туфлях.

Его лицо выглядело утомлённым. Его вьющиеся волосы были более тёмного оттенка, чем бабушкины.

– О чём ты думаешь? – спросил он.

– Ни о чём.

Он кивнул.

– Твоё лицо изменилось.

Я поёрзал в кресле. Его рука с кольцом праздно лежала на подлокотнике. Мне было интересно, как долго он был женат.

– У вас есть дети? – спросил я.

Иэн ответил не сразу. Я вообще не ожидал, что он ответит, раз ему нельзя говорить о себе.

– Да, – сказал Иэн. Я был поражён.

– Мальчик или девочка?

– Почему ты задаёшь этот вопрос?

Я пожал одним плечом.

– У вас бывают психи? – спросил я.

Пауза.

– У некоторых людей бывают острые психиатрические проблемы. У некоторых людей слабо выраженные расстройства. Или фобии. Но не стоит это патологизировать, просто некоторым людям сложнее. Их жизнь – это борьба.

Долгая тишина. Радиатору какое-то время удавалось пропускать тёплую воду свободно, как долгий выдох.

– Что насчёт людей, которые тут ждали? Этой девочки внизу?

– Я не видел тебя внизу. Ты ждал снаружи?

Я густо покраснел.

Иэн помолчал, потом сказал:

– Я не знаю ничего про этих людей. Это не мои клиенты.

– Так вот кто я, клиент?

– Да.

Почему-то этот ответ меня тоже удивил.

Я посмотрел в угол. Там была пара розеток, которые я раньше не замечал.

– О чём ты думаешь?

Я не мог ему признаться, что думаю о розетках, поэтому сказал:

– Ни о чём.

Я подумал про волка, который ждал на холме, смотрел оттуда. Ждал, что я скажу.

– Вы хотите поговорить об аварии, я угадал? – спросил я.

– А ты хочешь?

Я прикрыл рот рукой.

Время шло.

– Тебе больно? – спросил Иэн.

Я сжал губы пальцами.

– Ты выглядишь встревоженным. Можешь рассказать об этом?

Он сказал это так мягко, что меня чуть не стошнило.

Я резко опустил руку.

– Боже, Иэн, как ты вообще дышишь, ты же насквозь фальшивый!

Похоже, мои слова его не удивили.

– Сегодня без кроссовок, а, Иэн?

Слова на него не действовали. Я жалел, что со мной нет камня. Я хотел врезать ему, как врезал Стиву Скотту.

– Ты иногда очень сильно злишься.

Радиатор издал булькающий смешок.

Волк ждал. Наблюдал.

– О чём ты думаешь?

Волк. Волк на дороге. Щёлканье когтей.

– О чём ты думаешь?

О чём ты думаешь? О чём ты думаешь?

Через радиатор прошла вереница пузырьков.

Тишина давила, близилась к крещендо, воздух словно застыл. Тишина в комнате стала бесцветной, из меня вытянули всё.

– Ни о чём, – сказал я. – Ни о чём.

Глава 37. Фотографии

Я не мог вспомнить маминого лица. Старался, но не мог. Когда я вспоминал папу, он всегда склонялся над чем-то, будто работал, но когда я пытался заставить его поднять голову – не получалось. Были вещи, которые я мог вспомнить чётко. Камни на камине. На каминной полке фарфоровый кролик с приглаженными назад ушами. Почти протёртая ручка кресла. В папиной мастерской на крючке висел чехол с биноклем. Синие тиски на рабочем столе.