Дорогая Альма

— Что ж, скорее всего, вы правы, Иван, — ответила Маренн. — Но самим вам заниматься этим опасно. На чем вы ее довезете до сторожки? Не говоря уже о лесном болоте. Это невозможно сделать так, чтобы никто не заметил. Кроме того, необходимо, чтобы состояние собаки позволило ее перевозить, а для этого требуется время. И насколько я понимаю, лесник с женой и Варя пока остаются на острове. Так что лучше подождать немного, — посоветовала она. — Надо убедиться, что Олендорф действительно отменил операцию и покинет этот район. Дождаться, пока ваши друзья вернутся в сторожку, а Альма поправится настолько, что будет совершенно безопасно передать ее им. Так что не нужно торопиться. Со своей стороны я обещаю, что в самое ближайшее время выясню планы Олендорфа. Надеюсь, он объявится. — Она взглянула на часы. — Время около десяти. В двенадцать он обещал прислать за мной машину. Должен же он меня проинформировать, что сегодня ничего не состоится? — Она пожала плечами. — Не отмолчится же. Сам приглашал. Так что придумает какой-нибудь повод. А заодно наверняка сообщит, что дальше. Ну а в остальном — по приказу я останусь здесь еще на несколько дней. Попробуем успеть отвезти Альму хозяйке, — пообещала она.

— Благодарю вас, фрау Сэтерлэнд. — Пирогов вздохнул с явным облегчением. — Признаться, я думал, как вас попросить отвезти Альму на вашей машине. Но никак не мог решиться. Уж и так озаботили мы вас сильно.

— Я постараюсь сделать это еще до отъезда, не волнуйтесь. — Маренн прикоснулась пальцами к рукаву его сюртука. — А сейчас отнесите Альму в дом и поднимайтесь ко мне. Я скажу, чтобы сварили кофе.

— Спасибо, фрау Сэтерлэнд, я сейчас. — Пирогов, прихрамывая, заспешил по поляне к мальчику. — Юра, Юра, хватит! Альма устала. Ей пора на перевязку.

— Я не прочь сделать ставку. Позвонит Олендорф или нет. И во сколько, — заметил Раух иронично, когда они поднимались по лестнице в дом.

— Не сомневаюсь, что позвонит, — откликнулась Маренн. — Он постарается сохранить лицо. Ведь нам еще придется встречаться в Берлине. И у меня обширные связи. Он беспокоится о своей репутации. Фрейлейн Беккер, — попросила она встретившую их в холле медсестру. — Распорядитесь, чтобы нам приготовили кофе. На три персоны, — предупредила она. — И принесите отчет о ночном дежурстве и карточки всех вновь прибывших.

— Слушаюсь. Одну минуту, фрау Сэтерлэнд. — Медсестра поспешила на пост.

Они вошли в бывшую гостиную княгини Свирской. Звонок от Олендорфа последовал на удивление быстро. Медсестра Беккер едва успела положить перед Маренн сведения о состоянии раненых за ночь. И вышла, чтобы принести кофе.

— Фрау Сэтерлэнд, здравствуйте.

Голос штандартенфюрера на другом конце провода звучал явно без прежнего энтузиазма.

— У нас возникли затруднения. На сегодня операция отменяется. Эти лентяи из вермахта просто из рук вон плохо исполняют свои задачи. — Он даже как-то тянул слова, наверняка придумывая на ходу, как бы оправдаться. — Вокруг деревни еще полно недобитых большевиков. Представьте, нас сегодня атаковали эти бандиты. У меня потери! Несколько убитых и раненые. Правда, легко.

«Очень хорошо, — подумала Маренн, — что не тяжело. Не хотела б я принимать твоих полицаев у себя в госпитале. И еще тратить на них медикаменты».

— Мы вели настоящий бой! — В голосе Олендорфа промелькнули патетические нотки. — Это совершенно не входит в наши обязанности. А еще один сумасшедший из бригады «Лейбштандарт» чуть не подстрелил меня лично с танка. Выпустил снаряд и опрокинул бронемашину, в которой я находился с офицерами! — возмущенно воскликнул он.

«Уверена, мне даже известно имя это сумасшедшего, — насмешливо подумала Маренн. — И я очень хорошо с ним знакома».

— Оказалось, он испытывает танк после ремонта. Я обязательно составлю рапорт обо всех этих безобразиях! Черт знает что такое. Кстати, фрау Сэтерлэнд, вы не в курсе, что затевает ваш начальник Гебхардт? — спросил Олендорф неожиданно, и голос его, понизившись, вдруг сделался вкрадчивым. Маренн насторожилась. Похоже, из Берлина поступил какой-то сигнал. Обернувшись, Маренн сделала знак Фрицу. Тот кивнул, прислушиваясь.

— Мой начальник? — переспросила она удивленно Олендорфа. — Откуда же мне знать, штандартенфюрер? Я нахожусь здесь, в Умани, у меня много работы в госпитале. Из управления мне не поступало никакой особой информации, кроме обычных дежурных сводок. А что случилось?

— Пока сам толком не знаю. Но из Берлина мне позвонил адъютант обергруппенфюрера и сообщил, что, скорее всего, нас перебросят в другой район. Видите ли, Гебхардт собирается устроить в этом лесу санаторий войск СС. Откопал какой-то источник. — Олендорф жестко усмехнулся. — Когда успел только… Не вы ли подсказали, фрау Сэтерлэнд?