Дорогая Ава

Лекция начинается, и вскоре я втягиваюсь, особенно когда профессор начинает рассказывать про брачные ритуалы. Ухмыльнувшись, мысленно благодарю куратора за совет.

⁂

После учебы я иду в бар, и где-то на середине смены Карла, аспирантка и мой менеджер, подходит к стойке и тычет в меня пальцем.

– Твоя очередь петь.

– Я уже пела!

– Правила есть правила, дорогуша!

Со стоном откладываю тряпку и подхожу к небольшой сцене.

– Работа такая, Ава! – кричит позади Карла. – Посетителям нужен пример, иначе они петь не будут!

– Всегда можно просто напиться. Скинь цену на пиво – и все будет.

– Да конечно! – фыркает она. – Давай, чтобы все уссались!

Я вдруг словно вернулась в «Кэмден», когда мисс Хендерсон сказала что-то подобное перед футбольным матчем. Воспоминания больше не терзают меня, так что я улыбаюсь.

– Ей просто нравится твой голос, – говорит Пайпер, подходя с подносом вина и пива. – Ты же сама любишь петь? – Она вопросительно смотрит, а я пожимаю плечами. Так и есть.

Я долгое время не пела, а как начала работать здесь год назад, желание выйти на сцену появилось само собой. В баре есть пианино, но я не умею играть. Зато могу побренчать на гитаре – спасибо Уайетту.

Две песни спустя в бар заходит большая компания в цветах «Ванди». Мы расположены недалеко от кампуса, так что студенты здесь – частые гости.

Карла машет рукой, и я киваю.

Опустив голову, присаживаюсь на стул и наигрываю на гитаре Шона Мендеса – тоскливую песню о парне, который умоляет любимую пощадить его сердце и не торопить их любовь. Он готов пожертвовать всем, но ему нужно время.

Толпа затихает, и я пою, вкладывая всю душу.

И слышу, как ко мне присоединяется пианино.

Вырвавшись из глубины песни, оглядываюсь: на сцене тот самый парень. Он играет, касаясь клавиш в такт словам.

Ах, мы встретились снова! По коже бегут мурашки.

Он смотрит на меня, вскинув бровь, и лицо заливает румянцем. Только сейчас я понимаю, что замолчала.

«Ну? Будешь заканчивать?» – вопрошают его глаза.

«Зачем?» – спрашивают мои.

Он легко пожимает плечами, а пальцы замирают над клавишами.

– Мне нравится тебя слушать, – мягко говорит он.

Сойдет. И я продолжаю петь дальше.

Песня заканчивается под жидкую россыпь хлопков.

– Ава! Иди сюда! – зовет Карла и машет в сторону бара, где уже стоит очередь.

Точно.

Я оборачиваюсь к своему аккомпаниатору, но тот уже вернулся в компанию. Вздохнув, поправляю розовую рабочую майку и возвращаюсь в бар принимать заказы, откупоривать пивные бутылки и мешать коктейли.

– Пиво, пожалуйста, – раздается низкий голос. – Если есть, «Гиннесс» в бутылке.

Я выпрямляюсь, потому что как раз чистила контейнер со льдом, опираясь локтями на стойку из темного дерева. Он сидит прямо напротив.

– Ли, – выдыхаю я. – Неплохо играешь!

Он склоняет голову, и на губах играет застенчивая улыбка.

– А, так. Маленько.

– Им понравилось. – Обвожу бар рукой. Народа много: все столики заняты, а у барной стойки все еще стоит очередь. Где-то там суетится полная энергии Пайпер, бегая между кухней и залом.

Он придвигается, опуская крепкие руки на барную стойку. Проводит ладонью по волосам, и пальцы хотят зарыться в их шелк.

– Я тут впервые. Хорошее место! – Он улыбается. – Так и будешь смотреть? Или я дождусь пива?

– Документы с собой?

Он достает кожаный бумажник и протягивает водительские права.

– Эй, чего там смешного? – Он наклоняется, разглядывая их вместе со мной, и боже – от него исходит аромат океана.

– Во-первых, ты жутко злой на фотке. Во-вторых, что у тебя с волосами? С гелем переборщил? В-третьих, тебе нет двадцати одного.

– Но будет. Или могу дать подделку, если так хочешь.

Пожимаю плечами. Фальшивые документы есть у всех, а Карла не смотрит.

Он отдает мне вторые права, я внимательно изучаю их, возвращаю и вручаю ему бутылку «Гиннесса», предварительно сняв крышку. Он следит за моими движениями, и бабочки снова носятся в животе.

– Сколько тебе лет? – спрашивает он.

– В январе исполнилось двадцать.

– А. Как отпраздновала?

Закатываю глаза.

– На работе. Не люблю праздники.

Он смотрит на мои голые руки, задерживается на бицепсе.

– Классная татуировка!

– Это феникс. – Я поворачиваюсь к нему боком, давая рассмотреть рыжую птицу, что взмывает с плеча в небо, оставляя за собой огненный след. Я набила его летом после отчисления из «Кэмдена». Каждый укол был напоминанием пути, который выпал на мою долю. Но я восстала из пепла. Начала новую жизнь. – Брат нарисовал. А у тебя есть татуировки?

– На виду – нет.

Рядом садится симпатичная девушка в футболке женского общества и заказывает бокал шабли. Пока я его наливаю, подходит еще один человек, и девушка завязывает разговор с Ли. Он отвечает односложно, и вскоре она разочарованно уходит.

– Вниманием ты явно не обделен. – Я снова смотрю на него. Задерживаюсь на губах, и из груди вырывается вздох.

Он салютует мне бутылкой и отпивает.

– Не. Меня это не интересует. Уже давно.

– Серьезно?

– Ага. – Он срывает этикетку с бутылки.

– В монахи постригся?

– Просто жду одну девушку.

Руки трясутся, и я прячу их в карманы джинсов. Откашливаюсь.