Дорогая Джозефина

– Без изменений, – ответила миссис Кейперс, порхая по комнате. – Мисс де Клэр встретила нас на улице час назад. Довольно приятная молодая леди. Она пригласила нас на послеобеденный чай.

– Да. – Элиас прочистил горло. – Она обручена с Себастьяном.

– Бедная девочка. – Энн фыркнула.

– Им нет дела друг до друга. – Элиас откусил кусочек хлеба и позволил ему раствориться на языке. – Себастьян игнорирует ее, но но мне от этого не легче.

– Черт возьми, мистер Уэлби. – Энн задохнулась и прислонилась к столу, ее глаза расширились. – Вы любите ее. Вы влюблены в мисс де Клэр.

– Что? Нет. – Элиас покачал головой. Он поднялся с табурета и направился к кладовой дворецкого, его пульс учащенно бился. Если Энн признала его чувства, то заметили ли его привязанность другие люди?

– Отступаешь, как трус, да? – Миссис Кейперс последовала за Элиасом через кухню. Она взяла его за подбородок и осмотрела его лицо. – Скажи мне правду. Тебе нравится мисс де Клэр?

– Как я должен на это ответить?

– Видите! Он любит ее. Я так и знала. – Энн помахала пальцем в сторону Элиаса. – Будьте осторожны, мистер Уэлби. Мой друг рассказал мне о человеке, который украл невесту своего брата…

– Я не люблю мисс де Клэр. – Элиас чмокнул миссис Кейперс в щеку, затем направился к служебной лестнице, пытаясь убедить самого себя, что он говорит правду. – Я лучше пойду. Перед ужином наведаюсь еще разок.

У него болело в груди, потому что на грудь как будто сходила лавина, и остановить ее было невозможно.

Элиас отправился в западное крыло поместья – лабиринт забытых покоев, спрятанный за детской Фитца. Предыдущий владелец построил эти помещения, возможно, чтобы заманить гостей надолго. Теперь в комнатах царили пыль и запустение, мебель, задрапированная чехлами, и мыши, пугавшие горничную. Никто не осмеливался пройти по узким коридорам, и это радовало Элиаса. Он не мог сосредоточиться на учебе, когда его донимал Себастьян или лаял пес миссис Дарлинг. А ему нужно было сосредоточиться, пока он не потерял рассудок.

Он стремительно направился к своему кабинету. Чем скорее он закроется, тем лучше. В одиночестве его чувства не будут угрожать его репутации.

Глаза не смогут выдать секреты из-за закрытой двери. Одни и те же мысли снова и снова приводили Элиаса к этой пристройке, потому что его сознание крутилось в ужасном круговороте – Джозефина, ненависть к себе и чувство, которое он назвал «горькое смирение». По счастью, дядя был достаточно добр, чтобы предложить ему убежище. Небольшая библиотека соответствовала его настроению: обшивка из темного дерева, запах потемневших страниц и кожи. Он проводил здесь много времени после обеда, задерживаясь у книжных шкафов, проводя кончиками пальцев по выцветшим обложкам и потертым корешкам.

Книги были самыми бескорыстными друзьями. Они увлекали его в безопасные места, где его заботы развеивались, как пух. Они сохраняли его рассудок и позволяли мечтать. Конечно, он жаждал спрятаться в библиотеке, ведь когда он сидел в кресле и подносил роман к лицу, страницы книг действовали как занавес. Они скрывали его. Возможно, его проблему можно решить с помощью толстой книги. Ему нужно было только спрятаться, пока лорд Уэлби не разрешит ему покинуть Кадвалладер.

Элиас дошел до кабинета и повернул медную дверную ручку. Он вошел в комнату, но замер, увидев ноги в шелковых чулках, закинутые на бархатный диван. У него перехватило дыхание, когда он увидел сцену – девушку, читающую на его диване вверх ногами. Нет, эта комната принадлежала ему, а не ей. Она не могла вторгнуться в его единственное безопасное место.

– Что вы здесь делаете? – прошипел он.

Джозефина вернулась в вертикальное положение. Она смотрела на него, ее платье все еще сбивалось вокруг колен, а спутанные волосы были в беспорядке.

– Я увидела книги и… – Она вытерла слезы со щек. – Простите меня. Я не знала, что этот кабинет принадлежит вам.

Норман: Тебя подвезти в город, детка?

Джози: Нет, я нашла велосипед в сарае. Шины были спущены, но я накачала их. Велосипед, кажется, исправен. Я доеду до Аттеберри и обратно.

Норман: Загляни в наш коттедж сегодня вечером. Я прикреплю корзину к рулю.

Джози: Спасибо! Что ты хочешь в пекарне?

Норман: Марта любит пирожки «Бейквелл» и пироги со свининой.

Джози: (*большой палец вверх*)

Норман: Это от души. Ты наша приемная внучка.

Элиас сжал кулаки, дрожащие то ли от гнева, то ли от смущения. Он должен извиниться за то, что набросился на Джозефину. Он должен вытолкать ее отсюда. Он должен предпринять хоть что-то, что угодно, сказать хоть слово. Но все, что он мог делать, – это смотреть в ее слегка припухшие глаза.

– Я пойду? – Она слезла с дивана и бросилась к двери.