Дорогами Судьбы

***
Утром я решил немного прогуляться. Нужно было сходить на рынок купить продуктов на неделю. Я не сильно люблю толкаться среди павильонов и лотков, выискивая получше и подешевле, но раз в неделю приходится. Говорят, в больших городах люди ходят за покупками в супермаркет, где можно сразу купить все, но нам это незнакомо. Единственный большой гастроном в центре, хотя и светится по ночам гордой вывеской «супермаркет», по сути обычный магазин с просроченными продуктами и непомерными наценками. На рынке все-таки подешевле…
Я вышел из подъезда и втянул носом морозный воздух. Ни о каком потеплении и речи не шло. Я думал подъехать троллейбусом, но мои ноги так хорошо сегодня меня несли, что я решился идти пешком. Две остановки под горку можно и пройтись. Я шел и думал о вчерашнем дне. Должен был я все-таки помочь своей бригаде или уже все равно было поздно. Я себя тешил мыслью, что от одного человека, даже такого нужного в производственном процессе как я, ничего по большому счету не зависит. Если все работает нормально, одного человека всегда можно заменить. Тот же Коля вполне может стать на любую рабочую точку, ему это не составляет труда. Он так долго работал в цеху, что может выполнять всякую работу с закрытыми глазами. Да и с таким мастером работать будет любой. Для должного самоуспокоения я вдруг припомнил фразу, услышанную как-то в разговоре Ивана Ивановича с моим непосредственным начальником: для эффективной работы людей всегда должно быть на одного меньше. Когда все знают, что никто не подстрахует, не занесет хвост, приходится работать на полную и за себя, и за того парня из штатного расписания. Если же людей на одного больше, то всегда есть шанс улизнуть от своей работы, потому что всегда есть кто-то, способный ее исполнить. И каждый надеется на другого, а в итоге ничего не делается.
Рассуждать подобным образом приятно, особенно когда совесть потихоньку начинает соглашаться на такие скользкие доводы. Она-то тоже часть тебя, а заниматься самоедством – прямая угроза здоровью и риск возникновения всяких болячек. Болезни, они-то от нервов. Поэтому на себя я уже почти не злился. Настало время обижаться на окружающих. Ведь если я не виноват ни в чем, они-то точно должны быть виновны в чем-то.
Решив изобличать врагов в стане друзей, я первым делом подумал о Васе. Вот ведь человек с извращенным чувством юмора. Мало того, что напоил меня вчера, отказался прийти на мою свадьбу, так он еще не поленился притащить меня пьяного к Оксане. Я был уверен, что сам ни за что бы на такое не решился. А если бы решился, то у меня не хватило бы на это сил. Сомнений не было – это была милая Васина шутка. Чего он добивался было не совсем понятно. Но то, что вчера ночью он повеселился от души, сомнений не было. Постебаться над другом – это в его вкусе. Только шутка получилась однобокой. Подозреваю, что Оксане она тоже не сильно пришлась по вкусу.
Теперь об Оксане. Она тоже вчера была в корне неправа. Нужно было хоть из пушки, но разбудить меня утром и выпинать на работу. В конце концов, глава семьи должен быть добытчиком, а не вечно спящим жирным котом. Возможно, я бы на нее обиделся за это, но потом бы наверняка простил. Вылила бы на меня ведерко холодной воды – и дело с концом. Так нет, укрыла пледом, чтобы лучше спалось. Крайне недальновидный поступок с ее стороны. Нельзя мне давать возможности так расслабляться, я же теперь на голову могу залезть – напиваться каждый день и не ходить на работу. Я конечно на такую гадость не способен, но один маленький прецедент способен изменить мое отношение к жизни. Но это даже не самое главное. Зачем она соврала Игорю Викторовичу о моей якобы болезни? Хотела меня выгородить, а поставила в неловкое положение. Где это видано, чтобы жена отпрашивала мужа у начальства, как мама мальчика у классного руководителя? Лучше было бы сказать правду – валяется пьяным, не могу добудиться. Мне бы в следующий раз было бы стыдно. А теперь мои руки опять же развязаны для неблаговидных поступков. И приходится, дабы не подставить любимую, прикидываться больным. Оно, конечно, нетрудно, но неприятно.
Погруженный в свои мысли, я краем уха услышал, как меня кто-то позвал по имени. Я обернулся и увидел Колю. Вот уж кого мне не хотелось бы сейчас встречать здесь и сейчас. В душе я уже почти полностью переложил всю ответственность за произошедшее на других, а тут увидал мастера, и снова на душе кошки заскреблись.
Коля выглядел каким-то потерянным, глаза впали, лицо почерневшее, будто неделю был в запое, а ведь еще позавчера вечером выглядел вполне сносно. За руку он держал дочку. Я вспомнил, как он говорил, что у девочки на днях день рождения. Наверное, пришли выбирать подарок, подумал я, или продукты для праздничного стола.