Дороги без следов

- Сейчас летим,- глянул на Катю, спросил: - Ты за­болела?

Ее веки дрожали, и вся она выглядела какой-то несчаст­ной. Он прислонил тыльную сторону ладони к Катиному лбу, заметил, что ее сухие губы болезненно искривились.

- Да нет, ничего. Хочу попросить. - Катя подала пись­мо. - Передайте Кривохижу.

- Передам, - сунул письмо в карман. - Устно что ска­зать?

- У меня все хорошо, - замялась Катя.- Пусть осте­регается.

- Молодчина! - взял ее под локоть. - Иди полежи. Вернусь, позову в медпункт. Что-то ты...

Катя онемела, бросила украдкой взгляд на подол гимнас­терки.

"Неужели заметил? Нет, ничего еще не видно".

Обрадовалась, почувствовала себя увереннее. С Вихаленей ей было хорошо. Ее радовали солнце, смех механиков на стоянке. Хотелось сказать доктору, чтобы он все это передал Ивану, но не нашла слов, растерялась. Помолчав, сказала иное:

- Мне работать надо... Захвораю, приду сама... - не­ожиданно замедлила шаги и совсем остановилась, увидев возле "По-2" Васильева.

- Дальше не пойду. Не хочу с ним встречаться.

- Обидел?

Катя ничего не сказала. Повернулась и пошла по тро­пинке, припадая на левую ногу. Вихаленя смотрел вслед, тепло думая о ней, о Кривохиже. Подумал о своем одино­честве, семейной неустроенности. Был студентом, учился, и некогда было заниматься этими делами. Начав работать, нашел себе девушку... А тут война. Где теперь его доктор­ша Валентина? Эвакуировалась или осталась в Ходоках? И жива ли?

- Доктор! - крикнул Васильев.- На эту красавицу не заглядывайтесь. Не про нашу честь!

Вихаленя не нашелся, что сказать, и со стиснутыми кула­ками пошел на Васильева. Тот вскочил на плоскость и боком подался к передцей кабине.

- Язык у человека не для того, чтобы им болтать, - опираясь на крыло, Вихаленя тряс кулаком, но достать Ва­сильева не мог.

Тот согласно кивал головой.

- Ясно, ясно, - показал на заднюю кабину. - Садитесь, пожалуйста.

Запустили мотор, вырулили и чин-чином взлетели. Васи­льев все время набирал высоту. Залезли метров на сто, и это обеспокоило Вихаленю. Он тронул Васильева за воротник. Тот выключил мотор, оглянулся.

- Что?

- Ты что, решил на этой птахе показаться "мессеру"?

- Не-ет!

Как только пролетели лес, самолет "провалился" на не­сколько метров. Произошло это так неожиданно, что Виха­леня встал во весь рост. Случайно удержался, зацепившись коленями за козырек кабины. Потом плюхнулся на сиденье. Схватился за привязные ремни, щелкнул замками.

"Если бы Васильев хоть немного тронул машину в сто­рону, то выбросил бы! Наверняка выбросил бы! - ужаснул­ся Вихаленя, глянув за борт. Они летели над стадом. По лугу разбегались коровы. - Что он, с ума спятил?"

Получив тумака в затылок, Васильев поднялся выше. Оглядываясь, усмехнулся. Снова опустился очень низко.

Несколько километров летел, как ехал, над полевой до­рогой. Затем взял левее на цветистый луг. Держался над самой травой.

Слева тянулась ровная синяя лента реки, за нею горбился берег, заросший сосняком. На таком же расстоянии справа виднелся белый, обсаженный березами, большак.

Вихаленя любил такую высоту. Ничего нет лучше, как летом, в солнечный день, вырваться в воздух на "По-2" и на бреющем пронестись над лугами и полями. Сегодня Васи­льев ему как раз угодил.

Откинувшись плечами на спинку сиденья, Вихаленя жмурился, как кот на солнце, любовался окрестностями, сле­дил, как волнистая трава стремительно стелется под крыло.

Вдруг они как-то боком взмыли в вышину. Вихаленя ин­стинктивно потянулся, чтобы сесть прямо, и, ухватившись руками за борта, увидел на траве девчат. Они махали руками.

Покружившись над девчатами, Васильев полетел дальше.

Через минуту оказались над рекой. Купавшиеся солдаты, увидев самолет, подбрасывали пилотки, трясли гимнастерка­ми, брызгались водой.

На середине реки Васильев выключил мотор, повернулся к Вихалене, видно, хотел что-то сказать. Однако, почув­ствовав, что самолет стал терять высоту, повернул назад ссередины реки и чуть не стукнулся колесами о берег. Взмыл и сел на луг.

- Что случилось? - Вихаленя привстал в задней кабине.

- Будем купаться.

- Ты что?!

Васильев вылез на крыло.

- Сначала идите вы, а потом я,- соскочил к солдатам, которые окружили самолет.

Васильев не признался Вихалене, что мотор над речкой не завелся, и он вынужден был сесть на этот луг, ибо ничего другого придумать не мог.

В авиации давно известно, что воздушное хулиганство до добра не доводит. И вот, пожалуйста!

Вихаленя зашагал к берегу реки, а Васильев, вскочив на крыло, опять сел в кабину. Посмотрел, сколько осталось горючего в баках, подвигал ручку управления. Все в норме. Что же случилось? Почему не завелся мотор?

Васильев вылез из кабины, обошел самолет.

К нему подбежал солдат, в одной рубашке.

- То-о-оварищ летчик, прокати,- сказал с восточным акцентом.

- Такого черномазого самолет не поднимет.

Солдаты захохотали.

- Ибрагим, а где твои трусы?

- Все на берег, марш! - послышалась команда.

Солдаты побежали к реке. А Васильев ходил и ломал голову, как отсюда выбраться. Прошел по лугу туда и обрат­но. Луг был ровный, грунт твердый. На истребителе можно садиться.