Дороги домой больше нет

– Больше, больше, – киваю я, – а кто ж спорит-то? Кстати, а как я потом дорогу обратно найду? Я не виновата, но карту потеряла! – Ха, а кто же кроме меня виноват в том, что карта потеряна?.. Ну, наверное, кто-нибудь из людей, кто о мире колдунов ни слухом, ни духом…

– Ну, я могу тебя проводить, – предлагает девочка-зайчик, а я, несмотря на то что не люблю принимать чью-то помощь, активно киваю.

– Давай, давай, буду благодарна, – да, приятнее ни от кого не зависеть, но ещё приятнее не плутать по длинным и запутанным коридорам, потому что я за сегодня уже заблудилась пару раз.

– Пришли, – сообщает девочка-зайчик, но почему-то нервно топчется перед дверью, прежде чем постучать и войти. Зачем стучать, если входишь всё равно не дождавшись ответа? – Олег Михайлович, Олег Михайлович, – несмело завёт кого-то моя одноклассница.

Больше, светлое помещение заполнено учениками, которых пытается успокоить уже знакомая мне личность – Олег или, точнее, Олег Михайлович. В прошлую нашу встречу я так и не узнала его полного имени.

Приглядевшись, я понимаю, что ученики паникуют отнюдь не напрасно! Несмотря на то что колдуны выглядят как просто очень красивые люди, сейчас они не совсем напоминают… людей. Даже для колдунов не характерны рыбные плавники на голове; вместо ногтей у некоторых звериные когти; у кого-то позади маячат хвосты; а кому-то не повезло так, что вместо носа у них свиные пяточки.

Я пытаюсь сдержать смех, но из-за этого выходит не смех, а какое-то сдавленное хрюканье.

«Позор!» – думаю я, пытаясь опять не расхохотаться от этой мысли. Но не улыбаться так широко и издевательски я не в силах!

Кажется, все ученики в панике ещё и злятся на кого-то. Если я правильно понимаю, этот «кто-то» сейчас лежит за ширмой в отрубе. Мне мгновенно становится интересно: как сильно пострадал он?

– Олег Михайлович! – уже громче зовёт мужчину девочка-зайчик и для большего внимания машет рукой. – Олег Михайлович!

Я решаю понаблюдать за «дурдомом» со стороны, всё это выглядит в какой-то мере забавным. Ещё бы нос не болел…

Но тут Олег Михайлович нас замечает. Ну, как «нас»: я демонстративно смотрю в окно и, несомненно, выгляжу не к месту в «дурдоме»; девочка-зайчик машет руками. Мужчина чуть устало поднимает брови в немом вопросе «Что случилось?». Я машу кровавым рукавом и выставляю на обозрение свою окровавленную мордочку.

– Небольшая авария! – оптимистично и даже радостно сообщаю я. Олег Михайлович на миг мрачнеет, но потом неожиданно весело хмыкает своим мыслям и быстро выбирается из толпы шумных учеников.

– Мы ненадолго, это ведь легко исправить? – спрашивает девочка-зайчик у мужчины, имея в виду меня и мой разбитый нос. Хотя я по-прежнему не знаю, зачем нас отправили в медицинское крыло: всё ведь не так плохо, всего лишь небольшая царапинка.

– Ай! – пищу я от неожиданности, когда мужчина внезапно – и совершенно бесцеремонно! – хватает меня за нос. В голову ударяет ослепляющая боль, а в глазах мелькают слёзы, но неожиданно всё проходит.

– Готово, можете идти, – удовлетворённо произносит Олег Михайлович.

Чего? Это как «можете идти»?

– Не поняла! То есть хотите сказать… – я не договариваю и вместо этого использую окно как зеркало и оглядываю своё лицо. Ну, кровь больше не хлещет, это хорошо.

– Простенькое заклинание заживления. Его изучают во второй половине первого курса. Где-то через полгода и вы его изучите. Думаю, ваша учительница не захотела отвлекаться… а какой у вас урок? – неожиданно меняет вопрос мужчина.

– Полёт, – тотчас подсказывает девочка-зайчик.

– А, тогда всё ясно, – кивает Олег Михайлович.

– Что ясно? – разумеется, это спрашивает моя любопытная персона.

– Полёты у первого курса ведёт отказщица, – охотно отвечает девочка-зайчик.

– Кто? – я думаю, что ослышалась, потому как слово мне звучит «наполовину знакомо».

– Отказщики – колдуны, которые добровольно отказались от своих сил, но не перестали быть частью этого мира. Обычно это происходит после сильной психологической травмы, а психика колдунов, увы, слабее людской, поэтому-то мы и прячемся от них. В случае чего, нам будет очень тяжело противостоять им. Люди слишком жестоки. – Олег Михайлович опять качает головой, а я невольно вспоминаю историю «своего» мира.

Олег Михайлович прав, а у меня нет причин сомневаться на его счёт. Фёдор тоже как-то упомянул нечто подобное, когда я спросила о том, почему люди не знаю о колдунах и их мире. Но, вообще-то, муж Алисы на мой прямой вопрос так не ответил.

На уроках истории есть три вещи, которые надо учить наизусть: даты, воины, правители. Притом последние постоянно свергают друг друга и устраивают вышеупомянутые войны.

– А какова численность колдунов? – немного подумав, спрашиваю я.

– Пара десятков тысяч, но ты должна также учитывать, что, во-первых, мы не бессмертны, нам всего лишь не страшна старость, а убить нас не так-то сложно. Во-вторых, на нашей стороне силы Союза Великих Видов, и у них тоже есть свои «особые» силы, – говорит Олег Михайлович и мне чудится гордость за свой народ в его голосе, но я куда больше занята поразительной новостью: