Дороги домой больше нет

– Слишком опасно. Слишком велики шансы, что колдун не выживет. После заточения с каждой секундой вероятность смерти защитника и побега духа уменьшается. Тебе не о чём беспокоиться, после заточения уже минут через пять он совершенно безвреден, – мне кажется, здесь больше бы подошло слово «бессилен», но я молчу и слушаю дальше. – Зверь жаждет свободы и самый простой способ добить своего – убить защитника изнутри. Пока дух ещё бодрствует, он по-прежнему силён, но уже через пару минут зверь засыпает. Но его силы может использовать… хотя тут лучше сказать «заимствовать»… защитник.

– И вы хотите, чтобы я использовала силы зверя? – как только я это говорю, понимаю, что даже если ответ «нет», я хочу научиться ими пользоваться.

– Изучить. Мы хотим изучить их, но также есть строгое правило: без нашего чёткого присмотра ты не должна их исследовать или использовать, – говорит советник Илья тоном, не терпящим возражений. – Пообещай никому не говорить об этом и не нарушать это правило!

– Хорошо, даю слово. Но у меня тоже есть одна просьба, или… скорее условие: я хочу знать обо всех результатах исследования, – я соглашаюсь, обещаю. Вру.

Спокойно и невозмутимо, потому что хорошо знаю себя. Даже слишком хорошо знаю, и знаю, что не смогу справиться с соблазном засунуть козырь в рукав, нарушив обещание. Может даже просто из-за любопытства.

Да и, я не сомневаюсь, что, узнай они что-то важное, вряд ли кто-то будет себя утруждать объяснениями. Скорее, они, в лучшем случае, прекратят исследования, а в худшем – избавятся от меня.

– Тогда я сообщу, когда освободим время для исследований, а то, жизнь советника – ни минуты покоя! Значит, мы договорились? – спрашивает советник Илья и поднимается с места, протягивая руку для рукопожатия.

– Да, – киваю я, и мы пожимаем друг другу руки. Колдун улыбается:

– Рад, что мы так легко договорились, твой предшественник не отличился такой сговорчивостью. До свидания, – советник Илья говорит это мимоходом, и я радуюсь, что сейчас мы выходим из комнаты, и он не может видеть моего лица. Проходит непозволительно много времени, между тем, как я хмурюсь и тем, как вновь обретаю над собой контроль.

– До свидания, – откликаюсь я, вновь заставив себе принять прежний, невозмутимо-простой вид.

Только дверь хлопает, а мне почему-то становится страшно. На что я согласилась?!

Я единственная в своём роде. Таких больше нет.

Звучит, как приговор. Вот так я, Анна Кошечкина, сама себе его и подписала. Смертный приговор.

Нет, я всё-таки надеюсь, что, если это и приговор, то не смертный, и не пожизненный. Я ведь только узнала, что колдуны бессмертны! И не так давно я узнала, что сама являюсь колдуньей, но это мы уже проходили, поэтому…

Я уже десять минут сижу на кухне, болтаю ложкой чай и чувствую себя лабораторной крысой.

Глава семнадцатая. Кузька-Кусака и небольшой рассказ-трагедия

Зачем-то после школы приходит Вася. Он хочет узнать, всё ли со мной в порядке и почему я не была в школе! Где подвох?!

– Ну-у, проходи, раз пришёл. А вообще, заявляться в дом без приглашения не очень-то хорошо, – настроение моё после разговора с советником Ильёй оставляет желать лучшего. Но всё-таки я уже повеселела. Хотя бы потому, что кто-то решил нарушить моё скучное уединение.

– А… Эм, да, нехорошо получилось, – Вася пожимает плечами и бросает на меня смущённый взгляд.

Будто бы я тоже не смущена! Берёт тут парень, который мне нравится и приходит ко мне в гости вот так вот неожиданно. Ладно, не выгонять же его?

– Итак… могу чаю предложить? – в мою голову не приходит ничего лучше этого.

– Нет-нет, спасибо, я просто зашёл узнать, как ты, – я чувствую, как неумолимо краснею. В словах Вася нет ничего «такого», но меня даже такое внимание от практически чужого человека смущает.

– А-а, только это… Да, я просто плохо себя чувствовала, сейчас уже мне гораздо лучше! – если расскажу о встрече с советником Ильёй, это может вызвать лишние вопросы, а мне это совсем не к чему.

Для достоверности я шмыгаю носом.

– Ой, ну, тогда… поправляйся скорей! – Вася снова улыбается своей фирменной улыбкой. И сейчас это даже не смущает меня; от такой искренней и светлой улыбки становится и приятно, и страшно. – Ну, я тогда пойду… ты ведь меня правда не приглашала…

– Да, это шутка плохая была. Ты проходи-проходи, мне как раз заняться нечем, – несмотря на то что мне удаётся сохранить лицо и не начать отчаянно нести чушь, я понимаю, что щеки начинают гореть не просто так.

Вася пару секунд смотрит на меня с удивлением-непониманием, а потом снова улыбается, проходя в дом. Помня про легенду «о болезни», я ещё раз шмыгаю носом.

– Эй, а это что такое? – Вася вытаскивает из-под дивана книгу, которую, я искала уже не один день.

– О! А я-то опасалась, что Кузька её стащил! – от радости я забываю про сдержанность и подпрыгиваю на месте от радости. – Я же как раз на самом интересном моменте остановилась!

Вася вслух читает название, и я тотчас предлагаю рассказать, о чём одна из моих любимых книг.