Дороги судьбы

Таэль озабоченно потер лоб. Похоже, ситуация начинала принимать непредвиденный оборот.

— На что я вам сдался? У ваших людей оружие и солдаты, влияние и деньги. Все, что необходимо для мести. А я — просто прохожий. Впервые в этих землях. Честно говоря, я вообще слабо понимаю, о чем идет речь!..

— Не ради меня, ради других… Ради моих людей… — Силы стремительно покидали графа. — Ты поймешь… — Он сделал судорожное движение рукой и с неожиданной силой вцепился в отворот куртки Таэля. Костяшки пальцев побелели от напряжения: — Доведи мое дело до конца, если слово умирающего для тебя чтонибудь значит! Прошу!.. — Граф замер, словно прислушиваясь к чему-то, потом вздрогнул, вытянулся во весь рост и обмяк.

На протяжении нескольких ударов сердца в комнате стояла напряженная тишина.

— Все, — проговорил Таэль, ощущая на себе взгляд трех пар глаз, и с отвращением начал отцеплять от куртки намертво вцепившиеся пальцы.

Хотя этот исход и был предрешен заранее, сейчас обладатель бледного шрама чувствовал себя могильщиком, или, хуже того, шарлатаном, застигнутым на месте преступления. То есть, в конечном счете, тем же могильщиком — типом, отправляющим в последний путь чужие надежды. Эти взгляды… Леппер затаит боль в себе, а вот Энгвальд… От него можно ожидать всякого… Таэль кинул быстрый взгляд на побледневшее, искаженное мукой лицо начальника гвардии, и поспешно отвернулся. Сколько бы ни предупреждал его лекарь, что бы ни твердил старому вояке его собственный опыт, все это не могло смягчить тяжесть обрушившегося удара. Сейчас этот человек потерял то, что на протяжении многих лет было главным смыслом его жизни, поводом для гордости и самоуважения. То, за что он не задумываясь должен был отдать свою жизнь, и отдал бы, да вот беда — не сумел этого сделать. Потерял не просто любимого человека, но символ, главный столп, на котором держалось все его мировоззрение…

Беледор резко шагнул к Таэлю, сжимая кулаки.

— Сделай хоть что-нибудь, проклятый чародей! — Его голос дрогнул. — Или ты совсем растерял свою силу?

— Я волшебник, а не бог, — устало проговорил Таэль. — Я могу лечить, но не умею воскрешать мертвых. Как бы мне того ни хотелось.

* * *

— …Нет, об этом не может быть и речи, — в который раз повторил Таэль, стараясь, чтобы слова звучали как можно убедительнее. Дайте мне спокойно поесть, господин Леппер…

В зале трактира было полупусто и сумрачно. Гроза прошла стороной, буря, выворачивавшая с корнем деревья, превратилась в вялый моросящий дождик, и большинство посетителей поспешили убраться подальше от событий, грозящих превратить мирное питейное заведение в источник бед и напастей. Даже менестрель, несмотря на настойчивое предложения Таэля задержаться и разделить с ним трапезу, только тихо улыбался и продолжал собирать вещи. Когда рядом творится черт знает что, гибнут великие мира сего или просто попахивает государственной тайной, обычному человеку, не желающему прослыть героем — посмертно, как правило, — лучше держаться от всего этого в стороне. Целее будешь. Таэль прекрасно понимал это и никоим образом не осуждал жонглера. В других обстоятельствах он и сам, вероятно, постарался бы не вмешиваться в чужую драму, а попросту отошел бы осторожно в сторонку. Но, во-первых, у него вдруг проснулся волчий аппетит, как это бывает всегда, когда тратишь массу сил на заклинания, а во-вторых, как-то неожиданно проклюнулась гордость, казалось бы давным-давно погребенная под напластованиями здравого смысла. Бежать прочь, сломя голову, так по-настоящему и не разобравшись в этом деле? Даже не перекусив? Да с какой такой стати, в конце концов?!

— Ты должен поехать с нами, — проговорил, играя желваками, Леппер. Судя по выражению его лица, терпение учителя покойного графа было на исходе. — Это необходимо. Ты ведь слышал, что сказал Йонар.

— Мало ли что наговорит умирающий… — буркнул Таэль и потянулся к миске со вторым. От мяса с подливкой поднимался ароматный пар. — С какой стати я должен мстить за человека, которого и узнать толком не успел?

— Йонар был хороший мальчик… Но причина не в этом. Тебе не придется мстить.

— Чего же тогда вы от меня хотите?

— Ты же все равно отправляешься на запад, ведь так? А туда ведет только один приличный тракт. Тебе так или иначе придется проезжать мимо фамильного замка графа.

— Как я понимаю, вы предлагаете мне кров и стол? Чего ради?

— Йонар был против закона кровной мести, и никто не требует от тебя вступать в войну с Мовинами. Тем более, что им сейчас не до войн — как и нам, впрочем. Но дело, которое начал граф, необходимо довести до конца.

— Что за дело-то?

— Так ты едешь с нами?

— Ну, если единственный приличный западный тракт действительно проходит по землям Лессотов… — Таэль усмехнулся. — В таком случае, отказываться от вашего гостеприимства было бы попросту глупо. Тем более если вы действительно не собираетесь втягивать меня в ваши игры…