Дорогой воспоминаний

О! Пошли крепкие словечки, никак у мамы обострение?

— Хотел сделать тебя приличной женщиной…

— Приличной? Ты вообще о чем? — наконец не выдержала я потока бреда.

— Как же! Не знаем мы, как ты пробралась в топ-менеджеры в своей конторе! Через постель! Об этом весь город судачил!

Было такое, именно эти сплетни про меня и распускали, пытаясь дискредитировать, но им никто особо не поверил, кроме моей заботливой мамочки.

— Мама, я ни с кем не спала…

— Ври больше! Поэтому тебя Толик и бросил, что ты продолжила блядствовать! А потом тебя за это и с работы поперли! Будто мы не знаем! Мне все его мама рассказала!

Ах, вот оно что! Мамуля встречалась с этой стервой, Навроцкой — та на меня смертельно обиженна, ибо я посмела отвергнуть ее сыночка.

— Мама, остановись, все было совсем не так, ты же прекрасно это знаешь. Это я ушла от Толика, а не наоборот.

— Ты от него?! — с сарказмом спросила она. — Ври больше, с чего тебе было от него уходить? Была с ним как у Христа за пазухой — он тебя холил и любил, оплачивал все твои прихоти, а ты продолжала шляться, вот он и не выдержал. Это ты нас обмануть смогла, но не всех окружающих! Вот тебя и выгнали с работы за неподобающее поведение, за то, что ноги перед всеми раздвигала!

— Хватит!

Мой крик получился неожиданно громким, таким, что аж папа вздрогнул:

— Настя, не стоит повышать голос на мать.

— Мать?! Это называется «мать»? Да это худший враг! Мать — это самое близкое существо, та, что всегда поддержит, словом и делом. Где эта поддержка? Блядью и шлюхой называть?!

Не стоило мне выходить из себя, точно не стоило, но мамина способность проникать сквозь все щиты и пробивать мою выдержку насквозь просто фантастична, почти никогда не удается уйти без потерь.

— Как ты разговариваешь с матерью? — насупившись произнес отец.

— А ты не хочешь меня защитить для разнообразия? Или тебе все равно, что она вылила на меня ушат грязи?!

— Ты сама виновата, — веско ответил он.

Пора было бы уже привыкнуть — я всегда виновата, чтобы не произошло. Всю свою жизнь я недоумевала, как так? Почему у нас такие странные, холодные отношения, будто бы я не родная им, чужая. Мне всегда казалось, что с братом они ведут себя совсем иначе. Прощают ему все выходки, разрешают то, что для меня всегда было под запретом, оказывают ему ту самую родительскую поддержку, которой мне всегда так не хватало. Говорить с ними об этом было бесполезно. Мама презрительно говорила, что я ревнивая дурочка, так и не пережившая юношеский максимализм, папа отмалчивался, а брат отворачивался или вообще уходил к себе. Поэтому всегда были они и я. И никаких мы.

Да, пора было бы уже привыкнуть.

Аккуратно сложив салфетку, и отодвинув стул, я поднялась из-за стола, вежливо поблагодарила:

— Спасибо, пап, паэлья удалась как никогда, но мне пора.

— Куда ты пошла? Мы еще не договорили! — вскочила со своего стула мама.

— Договорили. С меня хватит, свою дозу родительской любви я на сегодня получила.

— Да как ты смеешь!

И она замахнулась на меня, вот только ростом не вышла, через стол не дотянулась, зато я легко схватила ее за запястье и с силой сжала его. Возможно, мне показалось, но я отчетливо услышала хруст, мать вскрикнула, взвыла.

— Не стоило этого делать, — сказала я, отталкивая от себя руку с красными следами от моих пальцев. — Не стоило.

Никто не стал меня провожать, суетясь вокруг причитающей мамы. Хотя, какая она мне мать? Чужая женщина, по иронии судьбы, не иначе, связанная со мной одной кровью. Кровь не вода? Видимо моя кровь из другого источника. В сердце что-то кольнуло, будто подтверждая — из другого, совсем из другого.

Домой я доехала на общественном транспорте, так было быстрее, чем ждать пока приедет такси, тем более что на улице опять моросил дождь. Но я в очередной раз забыла об особенностях своего района. В нескольких шагах от освещенной площадки перед моим домом, в арке возникла высокая фигура и уверенным шагом направилась в мою сторону. Опять?

— Денег в сумочке кот наплакал, мобильный старый, а я заразная. И вообще тут вчера недалеко произошло убийство с особой жестокостью, так что лучше тебе валить отсюда.

Такая храбрая я не от природы, просто, когда утром просыпаешься вся в чужой крови, выжив после нападения страшного хищника, тебя почти насилуют на собственной кухне, ты в хлам ссоришься с родными, ночной грабитель как-то перестает впечатлять.

— Странно, что ты заговорила именно об убийстве. Учитывая, что из-за него я и пришел.

Темная личность вышла из тени арки и оказалось, что это вполне знакомый незнакомец. Какого дьявола?

ГЛАВА 11. Нерадостные ответы. Настя

Я сделала шаг к высокой фигуре в плаще:

— Что ты здесь делаешь? Пришел извиниться?

— Извиниться? За что? За то, что спас твою шкуру от полиции?

А вот это уже очень интересно. И опасно. Что именно он знает?