Дорожная традиция России. Поверья, обычаи, обряды

Так бывало у русских, равно как и у других земледельческих народов, например украинцев. У тех кусочки хлеба вместе с бумажкой, на которой была записана молитва (псалом «Живый в помощи»), давали уходящему на войну. А испечённый перед отправлением в путь хлеб, оставаясь дома на столе, хранил путешественника[281]. В Вятском крае отмечены слова «попутник» (употреблялось только во множественном числе), «подорожник» (чаще – во множественном числе). Это «хлебное изделие, испечённое в дорогу». И вот пример из народной речи: «Подорожники забывать нельзя: плохая примета»[282]. Наверное, потому и сложилась такая примета, что эта обрядовая выпечка во время пути охраняла путника. В д. Старое Закружье Ветковского района Гомельской области Белоруссии в 2008 г. записан рассказ о том, что в церковный праздник Фомино воскресенье «даюць же ўсiм хлеб на здароўя i для храненiя ўсяго года… цi ты ў машынi едзиш, цi ты пешкi ходзiш, штоб крошычка хлеба етага ляжала ў карманi»[283]. Оберегающее значение хлеба характерно и для удмуртов. «Утром удмурт не выходил из дома, не отведав хлеба, который, по его представлению, обладал магической силой оберега. Отправляясь в дорогу, брал с собой кусок хлеба, ибо неизвестно, как сложится день вдали от дома, и домашний хлеб не только утолит голод, но и убережёт от порчи, сглаза и злых духов. Неспроста удмурты говорят: “Нянь ке вань, кыз улын но умой (С хлебом и под елью хорошо)”»[284]. В дороге удмурты хлеб ломали и бросали кусочками на обочину – для умерших. При этом их просили: «Дайте нам лёгкой дороги, пусть наша дорога будет как по маслу»[285]. Кроме того, у них отмечено такое поверье: будешь есть обгоревший хлеб – не станешь плутать по лесу[286]. Или – чуть иначе: если будешь есть хлеб, не отломив предварительно кусочек, то заблудишься в лесу[287]. Близкородственные удмуртам коми-пермяки также использовали в своих обрядах защитные функции хлеба. Исследовательница коми-пермяцкой народной традиции Т. Г. Голева писала, что «хлеб в обрядах коми-пермяков часто выступает аналогом иконы…»[288]. В 1850 г. где-то в «Средней России» был отмечен такой русский обычай: «Когда выезжают в дорогу со двора, то с хлебом солью отпускают лошадей, т. е. помолясь Богу, хлеб посоля дают лошадям»[289]. Так что иной раз и лошадей в дорогу провожали хлебом.

Не только готовый хлеб, но и тесто тоже иногда использовалось в качестве оберега[290].

Хлеб как окультуренное, обработанное зерно, очевидно, ассоциировался с домом, с мифологически безопасным пространством. Судя по всему, символика «путных» панагий как обережных амулетов возникла на пересечении двух народно-христианских обрядово-мифологических рядов, в которых и Богородица, и освящённый хлеб имели отношение к безопасности в дороге.

И конечно же, кроме специальных «путных» панагий, оберегами на дороге могли стать и иные священные предметы православного культа – крестики, складни, змеевики, медные или каменные иконки[291]. Знаток каменных древнерусских иконок Н. Г. Порфиридов отмечал, что они служили личными амулетами-оберегами. Их назначением было хранить владельца от разнообразных опасностей – от болезней, смерти, от демонских наваждений. Причём преимущественно в пути, в походе, в бою. Дорога, военный поход – это именно те ситуации, когда более всего требовалась сверхъестественная помощь и поддержка. В связи с этим показательно, что чаще всего на каменных иконках изображался Николай Чудотворец[292]. Ведь он был и дорожным помощником-охранителем, и военным защитником.

А сейчас чуть ли не в каждом втором автомобиле встретишь небольшие, дешёвого изготовления, яркие иконки. Дорога и в старину, и в наше время – пространство неопределённости и опасности. И люди, как умеют, стараются защититься.

Глава 3. Дорожные обряды и обычаи

Первое, что видит человек, войдя в автобус, который следует по маршруту «Жизнь», так это табличку «Оплата при выходе». Цена зависит от того, где ты сойдёшь.

Слишком много транспортных метафор.

Анна Яблонская. «О Прометее и Бухенвальде»

– Слышь, писатель, – сказал Рудаков. – А знаешь ли ты, что такое Русский путь?

– Ясен перец, – отвечал я. – Знаю. Русский путь имеет ширину и длину. Длина его бесконечна…

Владимир Березин. «Кролик, или Вечер накануне Ивана Купалы»