«Мне было очень отрадно за искусство кино. Фильм, такой уже старинный, смог морально не устареть и смотрится как будто снят сейчас, на одном дыхании. Текст Федора Михайловича настолько силен и великолепен, что пунктуальное следование ему в сочетании с прекрасной актерской игрой приносит удачу. И ни явная театральность фильма, ни некоторая мелодраматичность сюжета, ни аскетизм всех иных составляющих фильма нисколько не мешают его успеху. Он блестяще доказывает, что классика настолько мощна, что сама по себе может принести успех. И для него оказывается не нужно ни модернистское переиначивание текста, ни перенесение его в современность, ни даже варения холодца из ножек Настасьи Филипповны – текст настолько самоценен, что побеждает всё. Явный успех Пырьева, Яковлева и Борисовой».
«Вообще такой фильм нельзя было снимать в то время, так как страстный монолог Князя Мышкина о смертной казни не мог быть допущен цензурой в стране, где еще 20 лет назад за один год казнили сотни тысяч человек. А без темы смертной казни и вовсе становится непонятен весь смысл фильма. Если у Достоевского был какой-то замысел, сказать что-то через призму взаимоотношений Князя Мышкина с окружающими, то здесь создается впечатление, что просто решили показать несколько дней из жизни странного человека. Если любопытно, посмотрите, какие люди бывают».
Позволю себе самый скромный комментарий. Все десять откликов написаны людьми, «медленно» читавшими роман Достоевского и хорошо его знающими. Для всех рецензентов верность литературному первоисточнику – главный критерий оценки экранизации. Успех или провал картины, по мнению рецензентов, полностью зависит от «пунктуального следования тексту», который «самоценен настолько, что побеждает всё». «Вольное обращение с первоисточником» рецензенты порицают безоговорочно. Неудача фильма (для тех, кто считает фильм неудачным) связана с невключением в сценарий монологов князя Мышкина, показывающих глубину его ума и красоту души, а не только странность поведения. Почти все рецензии сосредоточены на личности князя Мышкина; Настасья Филипповна, равно как и исполнительница ее роли, вопреки замыслу режиссера, отошли на второй план и не вызвали большого интереса. К роману Достоевского и к его романным героям, даже к таким странным и причудливым, как князь Мышкин, недоверия не возникает, напротив, действует презумпция подлинности их характеров и судеб.
В высшей степени знаменательно, что возвращение Достоевского на советскую сцену и советский экран в эпоху послесталинской оттепели оказалось связано с героем «невозможным и небывалым».
Согласно Достоевскому, это и было полным торжеством его фантастического реализма. «То, что большинство называет почти фантастическим и исключительным, то для меня составляет иногда самую сущность действительного» (29, кн. 1: 19).
1 Ф.М. Достоевский. Библиография произведений Ф.М. Достоевского и литературы о нем. 1917–1965. М.: Книга, 1968. С. 16–37.
2 Там же. С. 11.
3
4 Там же. С. VII–IX.
5 Там же. С. X.
6 Там же. С. XVIII.
7
ращения: 20.07.2019).
8
9 Там же.
10 Там же. С. 26.
И Там же. С. 56.
12 Там же. С. 59.
13 Там же. С. 66.
14 Там же. С. 71.
15 См.:
16 «Достоевский». СССР. 1956 //https://csdfmuseum.ru/films/92-%D0%B4%D0%B E%Dl%81%Dl%82%D0%BE%D0%B5%D0%B2%Dl%81%D0%BA%D0%B8%D0 %В9 (дата обращения: 22.07.2019).
17 Ф.М. Достоевский в русской критике. Сборник статей. М.: ГИХЛ, 1956. 480 с.
18
19
20 Там же. С. VI.
21 Там же. С. 33.
22 Там же. С. 231.
23
24
25
26
27 Там же. С. 352.
28
29 Там же. С. 393.
30 Там же. С. 395.
31 Там же. С. 401.
32 Там же. С. 453.
33 Там же. С. 401.
34 Там же. С. 397.