Достойный 2. Воющий лес

«Есть время подумать до вечера… Ты ведь развивался, – мысленно обратился он к кинжалу. – Ты ведь можешь развиваться! Почему же ты не развиваешься?!»

Акциос представил, как выпьет эссенцию без снотворного. Как она подействует на него? Перенесенный ужас будет во сто крат сильнее. Сможет ли он с этим справиться? Но разве есть другой путь?

– Акциос, ну наконец-то, – к нему подсел Рик. – Я что-то проглядел, как ты вышел. Ждал, ждал, а ты, оказывается, уже здесь.

Акциос ему не ответил и продолжил жевать.

– Не получилось, да? – с досадой проговорил он, потрогав переносицу. – Слушай… Я понимаю, о чем ты сейчас думаешь. Использовать ли вторую попытку…

– Нет, Рик, я об этом не думаю, – Акциос отложил деревянную тарелку с обглоданными костями и сказал: – Я уже решил.

– И? – выжидающе поднял бровь Рик.

– А что мне еще остается?

Друг смотрел в глаза с явным переживанием.

– Послушай, я должен тебе кое-что сказать. Это важно. Я думаю, ты должен отказаться.

– С чего это вдруг?

Акциос встал и пошел относить тарелку к остальной грязной посуде. Рик проследовал за ним.

– Давай не при всех, – тихо произнес он.

Они отошли подальше от лагеря, остановились у неглубокого оврага, на дне которого струился тоненький ручеек. Рик без конца поправлял очки, пока Акциос ему не сказал:

– Хватит мяться, Рик. Что ты хотел?

– Акциос, я еще в Небесном пределе заметил, что с твоим духом что-то не так, – выпалил Рик.

– И что же ты заметил? – медленно проговорил Акциос.

Он смотрел вдаль, уже заведомо зная, к чему идет разговор.

– Я много думал над этим… Я уверен, что твой кинжал – реликвия. Он не сможет развиться.

Акциос не отвечал.

– С моими очками я могу увидеть дух каждого, – снова заговорил Рик. – Но твой кинжал – это реликвия. Просто поверь. Ты сказал, что сначала это был нож для чистки рыбы. Но когда твой дух развивался, ты не был в сознании… Помнишь, Сандер Брайт рассказывал на занятиях о реликвиях? Их привязывают кровью. Акциос, я думаю, тебе привязали эту реликвию, а старую отняли и спрятали. Или уничтожили. Только где же твой настоящий дух?!

– Нет, Рик, всё не так…

– Поверь, Акциос, я говорю правду. Не соглашайся на вторую попытку. Даже если дух разовьется, твой кинжал останется прежним. Но ты можешь стать искаженным.

– Я знаю, Рик! – Акциос прервал его.

– Знаешь что?

– Я знаю, что мой кинжал – реликвия, – выдохнул он.

Рик впал в замешательство.

– Как же так? То есть ты мне веришь?

– Я знаю, что кинжал – реликвия, – повторил Акциос. – Но я точно знаю, что он развился от обычного до редкого. Никаких новых реликвий мне не привязывали.

– Но реликвии не развиваются…

Акциос рассказал всё, что узнал от матери в ту ночь. Он и не представлял, что, поделившись этой тайной, испытает сильное облегчение. Рик ошеломленно смотрел на него, приоткрыв рот.

– О, – только и смог сказать он.

Рик отвел взгляд и приподнял очки. Ребята помолчали, наблюдая, как ветер шумными порывами раскачивает ветви деревьев, срывая осеннюю листву. В солнечном свете лес казался сделанным из чистого золота.

– Значит… дух времени? – наконец сказал Рик.

– Да.

– Никогда бы не подумал. Это объясняет те странности, что происходили с тобой. Ты думаешь, дух времени помог реликвии развиться? Как это возможно? Эх, если б ты рассказал мне раньше, в академии, я б всю библиотеку перерыл.

Акциос слабо улыбнулся.

– Я, конечно же, никому не скажу, – с серьезным видом пообещал Рик. – Клянусь родом Стоунов.

– Я не сомневаюсь.

– Но все-таки хотелось бы побольше об этом разузнать. Ты сам-то не ходил в библиотеку? Не попробовал найти что-то о духе времени?

– Не люблю я в книгах копаться, – мотнул головой Акциос.

На самом деле эта мысль ему даже в голову не приходила. Всё лето он думал о расколе, Стримвиле и семье.

– А вот и зря, – с умным выражением лица ответил Рик. Они не торопясь пошли обратно к лагерю. – Так что же, ты точно решил согласиться? Пойдешь второй раз?

– Да, Рик, пойду.

До вечера студентам было позволено отдыхать. Солнце склонилось к горизонту, подсвечивая облака розовым. Второкурсники закончили обсуждать свои духи, перестали красоваться ими и коротали время у костров, глядя на пламя. От этого занятия их отвлек человек со шрамом на лице, который решительной походкой пересек лагерь, подошел к главарю и заявил:

– Долго мы будем с этой мелочью возиться? В лесу добычи полно, а мы тут прохлаждаемся! Вот скажи, на кой нам ждать, а?

За его спиной встали с десяток следаков, выжидающе глядя на Лиса. Они уже держали за плечами собранные мешки. Рохан обвел их грозным взглядом и прошипел:

– Ты опять перечить вздумал, Рейхан? Никакой охоты, пока они не закончат с пещерой!

Рейхан усмехнулся, оглянувшись к своим товарищам, словно это и ожидал услышать. Затем положил Рохану руку на плечо. Стало ясно, что эти двое – братья. Тот, что со шрамом, произнес уже серьезно:

– Раскол тебя поглоти, Рохан! Ты, похоже, забыл, кто такие следаки. Кто мы с тобой такие. Наплевал на свои корни? Дело твое, но мы не собираемся оставаться.

Лис натурально зарычал.