Достойный жених. Книга 2

Лодочник, нанятый ими около дхоби-гхата, был тем же самым, который несколько месяцев назад возил Лату и Кабира смотреть Барсат-Махал. Он потребовал, как водится, немыслимую плату. Прану удалось немного сбить цифру, но долго торговаться у него не было настроения. Он был рад, что Ума слишком мала для таких прогулок и что они с Савитой могут побыть наедине хотя бы час-другой.

Вода стояла высоко, дул приятный ветерок.

– Ма была права, – сказал Пран. – Здесь холодно. Ты лучше прижмись ко мне.

– Не хочешь прочесть мне газель Маста? – спросила Савита, глядя на вырисовывавшийся за гхатом и фортом силуэт Барсат-Махала.

– Увы, нет. Ты вышла не за того брата.

– Я так не думаю, – ответила Савита, положив голову ему на плечо. – А что там позади Барсат-Махала, со стеной и трубой?

– Хм… Даже не знаю. Может быть, кожевенный завод или обувная фабрика. С этой стороны все выглядит по-другому, особенно ночью.

Они помолчали.

– А как, кстати, дела на этом фронте? – спросил Пран.

– Ты имеешь в виду – с Харешем?

– Да.

– Не знаю. Лата не слишком-то откровенничает. Но он ей пишет, она отвечает. Это ты ведь знаком с ним. Ты говорил, он тебе нравится.

– Ну, трудно судить о человеке, с которым ты встречался всего один раз.

– Ах вот, значит, к какому выводу ты пришел! – с притворным возмущением бросила Савита.

Оба рассмеялись. Это навело Прана на мысль о работе.

– Наверное, обо мне скоро тоже будут судить на основании одной встречи, – сказал он.

– Скоро?

– Да, похоже, вопрос о моем назначении наконец сдвинется с места.

– Как уверяет тебя профессор Мишра.

– Нет-нет. Через месяц или самое большее через два действительно должна состояться квалификационная комиссия. Кто-то из учебной части сообщил об этом одному из бывших парламентских секретарей моего отца. Значит, сейчас у нас середина октября… – Тут взгляд Прана упал на горящий гхат, и он потерял нить своего рассуждения. – Как спокойно сейчас в городе, – заметил он. – А если подумать, что Мана и Фироза только что чуть не убили…

– Не надо об этом.

– Прости, дорогая. Так о чем ты говорила?

– Не помню.

– Хм… Ну ладно…

– Мне кажется, – сказала Савита, – тебе грозит опасность слишком возгордиться.

– Мне? – Пран был удивлен, но совсем не обижен. – Чем мне гордиться? Рядовой университетский преподаватель со слабым сердцем, которому в ближайшем будущем придется с трудом карабкаться по служебной лестнице.

– Ну, может, и не с таким уж непосильным трудом. А что ты чувствуешь, думая, что у тебя есть жена и ребенок?

– Что я чувствую? Я чувствую себя при этом счастливым.

Савита улыбнулась в темноте. Она напрашивалась на комплимент и получила его.

– Отсюда лучше всего видно, – сказал лодочник, втыкая длинный шест в речное дно. – Дальше я не могу идти против течения. Слишком высокая вода.

– Иметь мужа и ребенка тоже неплохо, я полагаю, – добавил Пран.

– Да, – ответила Савита. – Конечно. – После паузы она сказала: – Жаль, что у Минакши так получилось.

– Да. Хотя ты никогда не была от нее в восторге, правда?

Савита ничего не ответила.

– Из-за этого выкидыша ты стала относиться к ней лучше? – спросил Пран.

– Ну и вопросики вы задаете! В каком-то смысле да, лучше. Но это надо обдумать. Когда я ее увижу, я сразу пойму.

– Знаешь, – сказал Пран, – мне как-то не очень хочется останавливаться на время новогодних каникул у твоего брата и его жены. – Он закрыл глаза, наслаждаясь приятным ветерком, дувшим на реке.

– Я даже не уверена, что нам всем хватит места в их квартире, – ответила Савита. – Пусть ма с Латой ночуют у них, как обычно, а мы можем раскинуть палатку в саду. «Баю-бай, малышка, повесим твою колыбельку на верхушку дерева»[172].

Пран засмеялся:

– Хорошо по крайней мере, что Ума не похожа на твоего брата, – я этого боялся.

– На которого?

– Да ни на того, ни на другого. Но я имел в виду Аруна. Однако где-то им придется нас пристроить. Наверное, в семействе Чаттерджи. Мне понравился их сын – забыл, как его зовут…

– Амит?

– Нет, другой. Верующий, который любит скотч.

– Дипанкар.

– Да… Тебе предстоит еще одно знакомство в Калькутте.

– Но я видела его, – сказала Савита. – Совсем недавно, во время Пул Мелы.

– Я имею в виду Хареша. В декабре у тебя будет достаточно времени оценить его.

– Ну тебя, ты же только что говорил о Дипанкаре.

– В самом деле?

– Послушай, Пран, нельзя же так перескакивать с пятого на десятое. Иногда трудно понять, о чем ты вообще говоришь. Я уверена, лекции ты читаешь не так беспорядочно.

– Лекции я читаю довольно хорошо, – признал Пран. – Ну да сам себя не похвалишь – весь день ходишь как оплеванный. Впрочем со стороны виднее. Спроси у Малати.

– Не собираюсь спрашивать Малати, как ты читаешь лекции. В прошлый раз, когда она тебя слушала, ты так увлекся, что тебе стало плохо.

Лодочнику надоело удерживать лодку на месте при сильном течении.

– Вы будете говорить или смотреть на Барсат-Махал? – спросил он. – Вы немало заплатили, чтобы попасть сюда.

– Да-да, конечно, – рассеянно ответил Пран.