Дотянуться до жизни… Экзистенциальный анализ депрессии

Чтобы «мочь быть», недостаточно получить опору, пространство и защиту, – я должен также овладеть этими предпосылками, я должен решиться на них, я должен пойти на них. Мое активное участие в этом основном условии существования заключается в том, чтобы принять позитивное и выдержать негативное. Принятие – это готовность войти в пространство, встать на опору и дать себя защитить; короче говоря, «быть», а не убежать. Выдержать – означает силу оставить, как есть, тяжелое, таящее в себе опасность, неизлечимое, посланное судьбой и не подлежащее изменению, «нести» то, что нельзя изменить. Жизнь ставит мне условия, и мир имеет свои законы, перед которыми я должен склониться» («быть субъектом» = подчиниться), однако, с другой стороны, эти условия являются надежными, непреложными, дающими опору. Принять их как данность возможно для меня только в том случае, если при этом могу быть и я сам. Поэтому принятие означает: давать друг другу быть, потому что есть достаточно пространства для того, чтобы и я сам мог быть, потому что обстоятельства мне больше не угрожают. Умея выдержать и принять, человек создает для себя пространство, которое необходимо ему для бытия.

Если человек имеет пространство в мире, в это пространство вписывается жизнь. Однако недостаточно «мочь быть в мире»; это бытие должно быть хорошим. Моей жизни присуще также «патическое (волнующее, страстное) измерение»: я живу не механически – я чувствую, переживаю. Быть живым означает плакать и смеяться, ощущать радость и горе, переживать приятное и неприятное, сталкиваться с ценным и тем, что отнимает ценное. То, в какой степени я способен испытывать радость, определяет и то, насколько глубоко я способен страдать. И наоборот: если я прячусь от страданий, то замечаю, что и радость моя становится не такой глубокой. Амплитуда эмоциональности в одинаковой степени распространяется в обоих направлениях, а страдание является не патологической, а естественной частью жизни. Но почему я должен быть согласен с такой жизнью и этими страданиями? Таким образом, существование ставит меня перед вопросом: нравится ли мне жить? Сам факт моего существования – это хорошо? Не только тяготы и страдания отнимают у нас радость жизни. Часто это банальность будней и небрежность образа жизни: они делают жизнь пресной. Для того чтобы жизнь мне нравилась, чтобы я ее любил, мне опять же нужны три вещи: близость, время и отношения с другими людьми. Могу ли я воспринять и удержать близость к вещам, животным и людям? Могу ли я допустить близость другого? Чему я уделяю время? Уделять чему-то или кому-то время означает дарить время своей конечной жизни – кусочек или часть жизни, задерживаясь у другого. Есть ли у меня отношения, в которых я ощущаю близость? Чувствую ли я себя с кем-то по-настоящему тесно связанным? Если у меня нет близости, времени, отношений, возникает тоска, потом холод и, наконец, депрессия. Если они есть, я испытываю чувство полета по отношению к миру и к самому себе, чувствую глубину жизни. Этот опыт представляет собой основную ценность существования, самое глубокое ощущение ценности жизни. Фундаментальная ценность – мое самое глубокое отношение к жизни – присутствует в каждом частном переживании, окрашивает эмоции и аффекты, служит фоном тому, что мы для себя определяем как важное, как ценность.

Однако недостаточно только получать от кого-то близость, время и отношения. Здесь также требуется мое согласие и мое активное участие. Когда я поворачиваюсь лицом к жизни, «открываю свое сердце», я иду к другим людям, вещам, животным, духовным ценностям, иду к самому себе. Если я действительно поворачиваюсь к жизни, иду к ней, то я решаюсь воспринять близость, дотрагиваюсь до нее, притягиваю ее к себе, удерживаю себя в отношениях. Это приводит жизнь во мне в движение. Основной вопрос второй фундаментальной мотивации – нравится ли мне жизнь – касается того, сколько во мне жизни, каково качество моей жизни?