Довести Хабиба

Наверно, это и есть любовь…

На улице было пасмурно, серо, но уже тепло. И вовсю пахло весной. Хоть снег, грязный, с прогалинами, еще лежал вдоль дороги, но воздух уже был пропитан преющей прошлогодней листвой и ожиданием новой жизни. Неуловимый, но такой знакомый, будоражащий запах начинающегося пробуждения природы.

Моя мать, Алсу Рашидовна, родилась сегодня, восьмого марта.

И мы с Хабибом выехали еще на рассвете в соседний регион, чтобы к обеду быть в городе, который раньше мне был родным, и поздравить маму лично.

И познакомиться заодно. Мамин день рождения оказался логичным и естественным поводом наконец встретиться.

Пока что Хабиб был для моих родственников лишь фотографией в интернете и папкой с досье, которое точно собрал на него отчим. Конечно, их это не устраивало. Мама извела меня вопросами: почему я так стремительно переехала в другой город, почему не познакомила их, уверена ли я в том, что поступаю правильно. Уверена ли я в нем?!

Ну и самый жуткий для меня и болезненный пункт из ее допросов с пристрастием: когда свадьба???

Что я могла сказать? Про свадьбу мы с Хабибом больше не говорили. Вообще.

И я теперь не была ни в чем уверена, но по-другому поступить в тот момент просто не могла. Да и вышло все будто само собой, без моего участия. Меня будто подхватило Сатоевским вихрем, закружило и унесло.

Улетели тогда, с горнолыжного курорта, мы с Хабибом вместе. Он узнал, когда у меня самолет, и купил билет на этот же рейс. Чудом доехали до аэропорта на несчастном, плачущем от натуги матизе, который Сатоев раздобыл в прокате.

Прилетели ко мне домой. Я собрала все самое необходимое – оказалось, что вся моя жизнь занимает всего два чемодана, и то Хабиб ругался, что достаточно бы и одного, – и тем же вечером сели на другой самолет, только уже в его город. Я даже позвонить никому не успела – не то, что зайти и попрощаться.

Почему все в такой спешке, будто за нами гналось как минимум ЦРУ?

Потому что у Хабиба были дела на работе, потому что он не видел смысла ночевать у меня и "тянут кАта за яйца", и потому что "нечего!".

Так, уже через сутки, я оказалась с двумя чемоданами в своем новом доме – просторной квартире Сатоева. В совершенно незнакомом мне, чужом городе, немного растерянная и слегка пришибленная, не до конца понимающая, что же все-таки произошло. Глубокой ночью Хабиб распахнул передо мной двери теперь нашей квартиры, мы рухнули спать без задних ног, уставшие как ездовые собаки из-за этих сборов и перелетов. А утром я проснулась совершенно одна в незнакомом месте, потому что Хабиб умудрился уехать по делам в семь утра.

Вот так и началась моя новая жизнь.

23.

Когда Хабиб рассказывал мне, как выглядит его обычная жизнь, я и подумать не могла, что он настолько точен в своем описании. И стабилен в быту. До занудства. Не человек, а гребаная машина с идеально отлаженными заведенными механизмами.

Он действительно вставал ровно в шесть и делал зарядку. Каждый божий день. Даже если мы заснули только под утро. Даже если ему было никуда не надо и через часик, позанимавшись и помывшись, он снова заваливался спать. Даже, если ему надо было куда-то идти, но это "куда-то" – был его собственный спортивный центр, где Хабиб между делом тоже торчал на тренажерах, а значит утром можно было обойтись и без физической разминки. Даже если…

В общем, он делал это при любых жизненных обстоятельствах, чем повергал меня в легкий ступор и давал пищу для ироничных подколов. Впрочем, на подколы Хабибу было плевать. За безобидные я получала насмешливый снисходительный взгляд, а за обидные жгучий как крапива шлепок "по жЁпе". На этом все мое остроумие заканчивалось, либо обрываясь, либо переходя в прелюдию.

Что скрывать, второе мне нравилось больше…

После зарядки, душа и завтрака Хабиб обычно уезжал по делам. И возвращался только ближе к ночи. Звонил, подъезжая к дому, чтобы я собиралась, потому что мы сейчас пойдем куда- нибудь ужинать. Иногда мы отправлялись в ресторан вдвоем. Но чаще к нам присоединялись его приятели, друзья или партнеры, чтобы обсудить какие-то дела.

Я поначалу в этих делах ни черта не понимала. Потом уже потихоньку вольно – невольно начала вникать, но все равно меня жутко бесило все это расписание. В нем я безумно скучала по Хабибу. Его почти никогда не было рядом.

А ведь мы же жили вместе, Господи!

Но выходило так, что в первую неделю я дома даже ни разу не готовила – зачем? Если есть все равно некому, а я вполне могу перебиться фруктами и доставкой. В итоге дней через восемь, когда Хабиб заявил, что вместо выходных, которые я, между прочим, ждала, он едет на какие-то трехдневные сборы, я устроила громкий скандал, чудом не добравшись в своей экспрессии до классического и такого эффектного битья посуды.