Довлатов и третья волна. Приливы и отмели

Уважаемый господин Пельцман!

Должен извиниться перед Вами. Точнее – оправдаться. Я отвечаю в день на 30–40 писем. Секретарей у меня нет. Жена дерзит и ропщет. Короче, личные письма откладываю. Иногда надолго. Газету мы делаем вчетвером. И так далее.

В общем, не сердитесь.

Спасибо за книжки. Нет ли у Вас знакомого грамотея, который бы их отрецензировал?

Уверен, что это хорошие книги. Иначе Вы бы не поставили на обложку свою фамилию.

Всего доброго.

Будьте здоровы. Не сердитесь. С. Довлатов.

Тактичное письмо. С двумя просьбами не сердиться, хотя и со вторым дном. Интересно, оценил ли поэт издевку по поводу своей фамилии на обложке? Думаю, что Довлатов оценил шикарный псевдоним – вариант Марлинского. Остается без ответа: почему автор не захотел быть сочинителем дерзких эротических шедевров, используя честную семейную фамилию.

Армалинский не успокоился. Он углядел в одном из номеров «Нового американца» тот самый «кусок обложки», о котором Довлатов писал Ефимову. В начале 1982 года Довлатов получает ультиматум. Воспроизведу его финал:

Так как воровство это мелкое, то Вы можете обойтись без наказания, которое я согласен заменить на следующую компенсацию: Вы публикуете в ближайшем номере НА обложку моей книги, на этот раз полностью, сопровождая ее следующим текстом: «Книга стихов Михаила Армалинского По направлению к себе продается в магазинах Руссика, Нейманис и в издательствах Ардис и Альманах». Это письмо частное и останется таковым, если Вы согласитесь на эту компенсацию нанесенного мне ущерба. О Вашем согласии с указанием номера газеты, в которой будет опубликована эта реклама, я должен получить Ваше письменное сообщение до 31 января 1982 года. По истечении этого срока я оставляю за собой право придать это письмо гласности и принять иные меры, которые я сочту необходимыми.

Довлатов отвечает 21 января:

Уважаемый господин Армалинский! Будучи редактором газеты, я, к сожалению, не являюсь ее владельцем и потому не имею возможности помещать бесплатно какие бы то ни было объявления в этой газете. Значит, Вы можете приступить к осуществлению туманных угроз, содержащихся в Вашем письме.

Оба мы с Вами прекрасно знаем, что никакого ущерба ни морального, ни материального я Вам не причинил. И в связи с этим мне хочется посоветовать Вам как коллеге – популяризовать свои вещи каким-то другим способом, и главным образом – за счет их художественного качества. Кстати, о Ваших стихах недавно с большой похвалой отзывался Игорь Ефимов, человек, к которому я питаю безграничное уважение.

Так что, пишите вместо угрожающих писем – стихи.

Всего Вам доброго. С. Довлатов.

Остается посочувствовать Довлатову, вынужденному отвечать на подобные послания. Армалинский не успокаивается и пишет новое огромное письмо, на которое писатель не стал отвечать. Армалинский со смакованием вспоминает: