Довлатов и третья волна. Приливы и отмели

Невольно возникает вопрос: кто в романе настоящий садист и мазохист. И не важно, кого заковывают в наручники или помещают в сложные деревянные механизмы. В целом «Палач» оставляет впечатление старательного, но без огонька, перевода с иностранного языка.

В лучших книгах Лимонова наличие откровенных сцен продиктовано художественными задачами, выходящими за рамки эротической литературы. Но были в эмиграции авторы, целиком отдавшие себя служению терпкому, волнующему плоть слову. Из литературной энциклопедии самиздата Ленинграда:

Отец – научный работник, изобретатель, мать – преподаватель английского языка. В 1970 году окончил Электротехнический институт. Работал инженером в НИИ, преподавал в ПТУ.

Посещал ЛИТО под руководством В. Сосноры и С. Давыдова. Писал стихи и прозу, печатал и распространял свои машинописные поэтические сборники «Вразумленные страсти», «Состояние», «Маятник».

В 1976 эмигрировал в США и поселился в Миннеаполисе (штат Миннесота), где работал с отцом в собственной фирме, производящей оборудование для литья керамики. Продолжал заниматься литературным творчеством – поэзией, прозой, публицистикой.

… Творческие интересы в основном определило увлечение психоанализом. Многие произведения посвящены эротическим переживаниям и физиологической стороне любви.

Достойная биография, особенно в части вклада в промышленность США. Речь идет о Михаиле Израилевиче Пельцмане, известном в мире литературы под именем Михаил Армалинский.

Финансовая независимость позволяла Армалинскому знакомить со своим творчеством максимально широкий круг читателей, печатая книги за свой счет. Нашелся издатель, не побоявшийся ханжеских предрассудков. Из письма Ефимова Довлатову от 15 ноября 1982 года:

Посылаю две наших новых книжки – Елагина и Армалинского. Рецензент получает их в подарок в личную библиотеку.

Всегда тактичный и, как бы сейчас сказали, лояльный Довлатов не захотел пополнить домашнюю библиотеку творением поэта. Из письма Ефимову 24 ноября:

Книжки (Елагина, Армалинского) получил, обе довольно хорошо выглядят, Елагин – лучше, по-моему, о Елагине я обязательно сделаю передачу, об Армалинском же писать – рука не поднимается, и стихи гнусны, и сам поганый человек, да еще и в суд на меня хотел подать из-за какой-то непостижимой ерунды – кусок обложки его книги был воспроизведен в «НА», подоплека же – ущемленное самолюбие, короче, ну его к черту, а Елагин вполне пристоен и даже, говорят, алкоголик.

Нужно сказать, что Армалинский до этого пытался сам пробить рецензии на свои книги в «Новом американце». В мемуарном тексте «Моя довлатовщина» автор вспоминает историю своего общения с газетой и ее главным редактором:

Я прочитывал каждый номер с большим энтузиазмом, и папа с мамой, собравшись за столом, каждую неделю слушали меня, читающего вслух довлатовские Колонки редактора, которые сверкали юмором, иронией и подчас некоторой глубиной.

Для начала Армалинский отправил в газету отзыв о сборнике Алексея Цветкова. Его напечатали летом 1981 года. Затем автор отправляет собственные книги, включая «По направлению к себе». Довлатов лично ему ответил 28 августа 1981 года: