Довлатов и третья волна. Приливы и отмели

В темноте он почувствовал, что она присаживается на край его кровати – осторожно и далеко, у самой спинки. И еще он почувствовал запах вина.

– …Ну вот… и я боюсь, что у меня тоже эта проблема… То есть что мне не хочется… ты понимаешь?.. Я делала это несколько раз, и они мне очень нравились, особенно один… Но я делала только для них, а самой мне совершенно не хотелось… И теперь… ты уж не сердись, так случилось само собой, но мне вдруг захотелось, чтобы ты мне это сделал… Очень захотелось… сделал это со мной… …Нет, убери руку, не трогай… Я еще долго буду говорить, чтобы все объяснить… Не вдруг, конечно, а еще с поездки к вам в Таллин… Я знаю, что как женщина я тебе не нравлюсь… И старше настолько, и вообще… это всегда чувствуешь… Но ведь мужчина может и без этого… будет труднее немного, но в темноте можно… Главное, я хочу, чтобы ты знал, что тебе не надо ничего изображать, ни в чем притворяться… Просто сделать это для меня, ну, как сорину вынуть из глаза… или занозу вытащить… И потом, завтра и после, чтобы ничего не изменилось… Как было, так и будет… Ты уедешь обратно к себе, а я тебя ничем, ну ничем не свяжу…

…Ты понял, да?.. Согласен?.. Дай руку, вот сюда… Я буду немножко командовать – ничего?.. Ты знаешь, я всегда всех слушаюсь, но в этом все же я немного больше знаю… А ты? Ты первый раз?.. Нет, лучше не говори… Как-как ты хочешь?.. Вот так?.. Тебе нравится у меня здесь? Хоть немножко?.. Ой, прости… Я не должна так говорить… Это потому, что в ушах так стучит… и голова кругом… я выпила почти стакан… Ведь главное, чтобы мне… чтобы мне было так хорошо, как мне сейчас… А про тебя я не буду спрашивать… Это одно лишь тщеславие… Я знать не хочу, как тебе сейчас… Я плевать на это хотела… Я только о себе…

Ему было потно, горячо, неуклюже, страшно, горько, стыдно, волшебно, снова горячо, снова неуклюже (одеяло опутало ноги), потом горячее, быстрее, неостановимо и наконец – с испуганным и изумленным вскриком – счастливый освобождающий взрыв.

Щедрая россыпь многоточий призвана подчеркнуть высокий накал страсти, обморочную экспрессивность. Дальнейшие сюжетные ходы событий нужно выписывать, обозначать стрелками, подчеркиваниями. Как, собственно, просил Ефимов в письме к Довлатову. Связано это с тем, что трудно разобраться в мешанине из промышленных шпионов, террористов, таинственного Фонда, взрывов и погонь. Помимо всего, присутствует парижский поп-расстрига Аверьян, подробно пересказывающий «философию общего дела» Федорова в своих проповедях. Ефимов не без основания полагал, что западный читатель плохо знаком с русской религиозной мыслью. Лейду КГБ отправляет на Запад с научно-шпионской миссией. Илья в качестве заложника служит в советской армии. Там он совершенно случайно встречается с Викой. Сцена в сельской бане: