Дождь в полынной пустоши. Книга 2 (СИ)

- Тем не менее, твоя Унгрия теперь лишь пфальц, - отверзла злые уста Эция. Выдержанность юнца её не вполне устраивала. В негодовании являют на обозрение худшее. Ей того и надо. Грязи со дна унгрийской души.

- Хорошее не значит вечное, - не раскрылся Колин младшей Бюккюс.

- А ты, милочка? Тоже скучаешь по дому? — обратились к Кэйталин, отступившись на время от унгрийца.

Эсм-рыцарь не ожидала удостоиться внимания высоких особ и надеялась скромно отсидеться серой мышью. Сколь ревниво она не относилась к взлету унгрийца, сколь ни противилась его влиянию на Сатеник, но ничего поделать не могла. Теперь же свитская гранды рада уступить ему пальму первенства. Всех первенств. Старухи вгоняли её в нервную дрожь. С подачи камер-медхин, она знала о Бюккюс больше унгрийца, серьезно остерегаться их и избегать если не встреч, то разговоров с ними. Тем более, накоротке.

Повторять за унгрийцем не разумно. Выдумывать еще неразумней. Красиво врать и не менее красиво не врать, способен далеко не каждый. Отчего положение Кэйталин совсем худо. Страх быть уличенной, путал куцые мысли.

- Лучший город из мною виданных, - держит, голос и спину эсм-рыцарь.

- И сколько видела?

- Немного. Луттов и Наэр, - стушевалась Кэйталин, догадываясь о предстоящем фиаско.

- Где это? — не шутка и не издевка от Лаурэ. Объясняться не следовало. Вопрос исключал объяснения. Они лишь усугубят и без того затруднительное положение. Но Кэйталин, все же, рискнула.

- В Шлюссе.

Сейчас её поставят на место, - правильно почувствовал Колин настрой младшей Бюккюс.

- Где это? — повторяет Эция окончательно смутить девушку.

Эсм-рыцарю стыдно. За свою провинциальность. Она никогда не избавиться от нее. Ей не забудут. Ладно не забудут. Не упустят напомнить и попрекнуть.

- Но теперь вы здесь, - утешают Колина и Кэйталин, подразумевая наступление значительных перемен в их жизнях. Эсм-рыцарь готова согласится, саин барон как всегда не столь безоговорочно доверчив, кому бы то ни было, верить на слово. И оказался прав. — Людям свойственно испрашивать лучшей судьбы и доли. — Их фактически обвинили в попрошайничестве.

Лаурэ чмокнула вина - твое здоровье, мальчик!

Старая блядь! - засчитал Колин победу Бюккюс.

С ним частично согласились, но и обиделись. Не такая уж и старая.

- И где ты себя видишь? В столице, не оставлял, ворона девушку.

- В служении эсм Сатеник, - поспешила реабилитироваться Кэйталин. Думала, поможет.

Как же она продала свою знаменитую историю про осаду и оборону? — вспомнил Колин незатейливое повествование, обретения рыцарского пояска.

- Да-да, конечно, - согласились с ней. Чего еще ожидать от простушки. - А ты барон?

Ответ дан исходя из обращения по титулу.

- В зависимости, что от меня потребуется. Меч, ум или преданность.

- Мечи ныне весьма дороги, - соглашаясь, закивала Лаурэ, и открыто намекнула на грядущую весеннюю кампанию. — А через каких-то полгода будут еще дороже.

- Я бы поставил на преданность, - высказал Колин свое виденье служения. Если старухи от короны, толика неуверенности оставалась, он только выиграет. А если нет, либо отступятся, либо повысят сумму заполучить, барона Хирлофа. Прочие варианты унгрийцу не столь интересны. Что же до вольных баронств… надо лишь все хорошенько обдумать. Не все дороги ведут в Анхальт.

- И как её узнать? - сомневается Эция выбору Колина. Не видит причин сделать ему такой выбор.

Он ей поможет. С причинами как раз все в полном порядке.

- Обычно по белому табарду с пурпурными фестонами.

Бюккюс достаточно осведомлены в геральдических тонкостях старины. Упомянутый покров древние воители за правое дело носили поверх золотых доспехов. Насколько оно окажется правым, спорить и спорить. Зависит от занимаемой стороны. С проигравшими или с победителями. С золотом на доспехах, много проще. Должно быть!

Но сказано ли достаточно, понять унгрийца верно? И надобно ли торопиться его понимать? Не повременить ли? Сбить позолоту и юношеский гонор.

- Очевидно, ваш король забыл об этом, раз Унгрия часть Эгля и с твоих слов совсем не благоденствует, - повторилась Эция, доконать унгрийца. Юнцы очень болезненно реагируют на упоминания о поражениях и неудачах предков. Колин обиду перенес спокойно, не покраснел и бардовыми пятнами негодования не покрылся.

- Он забыл первую заповедь, - не оправдывал, а обвинял унгриец. - Монарх первый среди равных. И нигде не сказано, что он лучший среди них.

- И вот ты здесь и готов по первому зову оказать королю добрую услугу? — плетет словесную паутину Лаурэ.

- Я готов служить. За услугами это в бордель, - грубоват, но не дерзок Колин, не обстрить разговор до срока. Речь-то пошла о важных вещах.

- Вам мало быть бароном, — у Лаурэ наработанное умение не спрашивать и не утверждать. Отлично сбивает с толку, провоцирует чувствовать себя виноватым и объясняться.

- Меня смущает остаться им всю дальнейшую жизнь, - признался еще недавний новик. Раз его собирались прикупить, или приманить, надо без стеснения торговаться. Сейчас. Потом будет поздно и дешево.

- Что еще смущает?