Дожди направляет ветер (СИ)

- Я хотела, чтобы все сложилось иначе, – она снова осторожно обняла сына за плечи и притянула к себе. – Я вернулась, чтобы жить с твоим отцом, чтобы ты рос в семье, когда немного успокоилась, но Рафаэль… он не дал нам даже поговорить, и у меня не осталось выбора…

Рейн зажмурился и уткнулся лбом ей в плечо, поддавшись тонким, но сильным рукам.

- А теперь… ты теперь вернешься к нему, если он… если он живой, мама?

Караи погладила его по длинным спутанным волосам, непривычно цепляясь пальцами за сегменты хитина на спине, сохранившиеся неровными кусками.

- Крино, я думаю, что мы с тобой сами сможем построить свою жизнь – ты и я. Пойдем, родной, я смогу сделать из тебя достойного человека без их помощи.

Рейн замер, вдумываясь в ее слова, и попытался представить, как это будет. Как у него будет нормальная мама, большой настоящий дом, наверное, даже школа и учеба, потому что, если она может приказать Пурпурным Драконам, она точно-точно заставит любого учителя принять его в школу и заткнет рот всем и каждому, кто посмеет хоть косо на него посмотреть.

Ему не надо будет больше думать о том, что он станет есть, во что одеваться и где достать новое одеяло или денег на пиво – у него будет все…

Вот прямо сейчас – надо только кивнуть…

- Я тебе все дам, сынок, все, что захочешь, – мама еще раз погладила его по голове, больно проехавшись руками по зашитым ранам на загривке. Она не знала про них. – Ну, как ты дальше-то жить станешь один? Кому ты такой нужен кроме меня? Пожалуйста…

Рейн задрожал и скрипнул зубами, ему показалось, что он вернулся на несколько дней назад в своей самое страшное прошлое, когда тоже можно было только кивнуть и было бы все.

И у него снова не было сил спорить, особенно зная, что будет дальше, если он откажется.

Хотелось кивнуть.

Просто кивнуть и все. Все остальное будет само собой уже.

Терять-то ему нечего. Нового с ним уже никто не сделает явно.

Вот абсолютно точно.

- Ну, подумай сам, – ласково шепнула мама и поцеловала в щеку, доламывая в нем последнее, что еще упиралось против. – Тебе невыносимо так будет одному… а я всегда буду рядом.

«Невыносимо будет? – Рейн прижался скулой к ее теплым губам и закрыл глаза. – Да мне уже невыносимо. Не будет, а уже есть… Где ты была все эти годы? Где-ты-была?»

Рейн сделал два глубоких вдоха и едва уловимо кивнул, сморщившись от очередного ласкового, но такого больного прикосновения к затылку.

====== Пророчество. Не-Детский Мир ======

Мертвая тишина.

Красивый термин.

Мертвая тишина – это когда так тихо, что, кажется, можно услышать любой вздох и даже просто движение воздуха, шорох кожи, когда едва открываются веки, заминаясь в привычные морщинки у глаз.

Майки сморгнул и уставился на свои руки, лежавшие на коленях ладонями вверх.

Впервые за всю свою жизнь он вдумался в эту фразу, как в связку буквальных, простых и понятных слов.

«Мертвая» – это когда все мертво в ней. Когда ничто не может ее потревожить. Ни вздох, ни шорох, ни улыбка…

«Тишина» – отсутствие звуков.

Мертвая тишина – это тихо, потому что некому говорить и смеяться…

И некому ответить на незаданные еще утром вопросы.

И некому посмотреть с братом футбол…

Вздохнув сквозь зубы, Майки сжал кулак и медленно разжал, чтобы не влепить им в стену и не потревожить тишину мертвых.

Они же устали чертовски оба – его мертвые братья. Они столько сделали за вчера и сегодня… и за всю свою жизнь.

Он столько не сделал.

Поэтому он жив.

«А почему тогда жив Дон? Он же сделал не меньше Лео?..»

Повернув голову к широкому столу, Майки со вздохом лег щекой на металлическую поверхность и повозил подушечками пальцев по холодной, как лед, руке Рафаэля.

- Может, положить их рядом? – спросил он у тени у самой стены.

Сгорбившейся, ссутуленной тени, в которой так сложно было узнать отца.

Сплинтер сидел около Леонардо, приложив ухо к его лбу, словно мог еще услышать отголоски мыслей своего старшего и любимого сына.

- Они бы хотели этого, я уверен, – Майки закрыл глаза.

Он никогда в жизни не думал, что они уйдут первыми – такие сильные, такие непобедимые, прорывающиеся сквозь любую беду.

Ведь 15 лет назад Лео сорвался с гораздо большей высоты…

И Раф его вытянул – даже мысли тогда у него не было лечь рядом, обнять и сдохнуть…

- Сердце не выдержало, – Дон утыкается лбом в ладони и часто глубоко дышит. – Остановилось. Не верю просто. Раф… чтоб у Рафа не выдержало сердце…

Он откидывает голову назад, со всего размаха приходя затылком в борт кузова, и кричит в никуда однообразное воющее «неееет!»

Ведущий машину Дэнни сжимается, втягивая голову в плечи, а на пассажирском сиденье рядом с ним всхлипывает Эдит.

- Впрочем, что это я, – Дон с совершенно ненормальной улыбкой нашаривает у колесной арки тайничок Рафа и вытаскивает бутылку, на дне которой еще плещется темная жидкость. – Как раз у Рафа-то и должно было не выдержать. Ресурсный наш…

Он жадными глотками допивает содержимое бутылки и смеется в потолок.

- Твое здоровье, брат! Твое-здоровье! Ваше, Старшие, вашу мать!!

Почему сегодня это произошло?..

Почему оно с ними случилось?!

Почему именно Лео должен был так упасть?!!